Ушаков И. Ф. Промыслы, хозяйство, быт, нравы : подборка статей из периодических изданий, 1969 - 2004 гг. / Иван Фёдорович Ушаков ; Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка. – Мурманск : МГОУНБ, 2022. – 1 файл (179 МБ). – URL: http://kolanord.ru/ (дата обращения: 14.02.2022).

ІМ < Ш Ш И г1 7 1 ш & і Заметки о быте русского населения Иван УШАКОВ , краевед (Продолжение. Начало в № 215 .. 218.) 5. ПИТАНИЕ Питание населения на Кольском Севе­ ре имело свои особенности. При отсутст­ вии хлебопашества главным продуктом являлась рыба: в Коле — треска, в Кан­ далакше и Ковде — сельдь. Рыба — постная пища. На нее всегда был большой спрос. Она давала жителям Поморья основной доход. Бытовала пого­ ворка "Бы ла бы рыба, а хлеб будет” . Сельскохозяйственные продукты достав­ лялись на Кольский полуостров ” с Дви­ ны” •— водными путями они шли из Воло­ годско-Устюжского края. Архангельский краевед, автор Обозре­ ния Кольского уезда (1856), писал: "При­ вычка к употреблению трески особенно ощутительна в низшем и среднем слоях народонаселения, для которых ежеднев­ ное употребление ее составляет необхо­ димость, тем более что она, сверх при­ вычки к ней, составляет для них дешевую пищу” . Однако поморы умели разнообразить свой стол. Даже в бедном семействе на­ бор кушаний не ограничивался рыбными изделиями. "Главная пища колян, — от­ мечал бытописатель К. А. Соловцов в 1861 году, — рыба: треска, палтусина, семга, камбала и прочая, приготовляется в разных видах на завтрак, обед и ужин, пироги с рыбою же, ржаные шаньги с ка­ шею (ватружки), житники (небольшие булки из ячменной муки), ячменная и пшенная каша; морошка и вороника... Мясной пищи коляне употребляют мало, да и доставать ее трудно. Только зимою, к годовым праздникам, лопари привозят на продажу оленье мясо, которое поку­ пается почти одними чиновниками и при­ езжими” . В XVII веке основное насение Колы составляли военнослужащие — стрель­ цы, пушкари и их семьи (всех — более 2 тысяч человек). Они получали денеж­ ное и хлебное жалованье. По государеву окладу 1647 года рядовому стрельцу вы­ давалось две четверти ржи, столько же овса и одна четверть ячменя в год. "Чет­ верть” — не весовая мера, это емкость, в которой помещалось 6— 8 пудов зерна (в зависимости от вида хлеба: овес весил меньше, чем рожь). Пять четвертей стре­ лецкого хлеба составляли в среднем око­ ло 36 пудов (590 кг). Государев хлеб часто выдавался мукой. Часть зерна потреби­ тели проращивали, высушивали, прожа­ ривали и мололи на солод и толокно. В домашних условиях готовили пиво и квас. В рационе людей, не имевших соб­ ственных рыбных промыслов, преоблада­ ли хлебные продукты. Монастырский ра­ ботник с женой в селе Умбе получал "месячину” (месячный паек), состояв­ шую из "осмины (полчетверти) муки ржа­ ной, полосмины толокна, полосмины со­ лоду мелково, ковша круп овсяных, чаши потешной (браги на праздник), ковша со­ ли, ковша гороху семени, двух лопат со- рох (солодовой крошки на квас), двух хлебов брацких (монашеских), двух хле­ бов росхожих (крестьянских), полкола- ч а” . Ежегодно частные торговцы доставля­ ли в Колу изрядное количество продо­ вольствия, а обратно везли в Архан­ гельск скупленную на Мурмане рыбу и жир. Цены на главные продукты пита­ ния на кольском рынке в 1719 году были следующие: пуд ржаной муки стоил 29 копеек, пшеничной — 40, пуд масла коро­ вья — 1 рубль 60 копеек, мяса бычья — 40 копеек. Когда суда не достигали Колы (из-за военных действий, бурь и противных вет­ ров), на Мурмане возникала дороговизна. Цены подскакивали в два-три раза; хлеб иногда в продаже отсутствовал. "Растил бы солод, да изнял голод” , — говорили в таких случаях обесхлебленные жители. По недостатку хлеба весною с молодых сосенок "в соку” снимали кору, сушили и толкли ее, а затем добавляли в ржаную муку. Крестьяне села Кандалакши в 1785 году объясняли: ” В пищу употребляют они по большей части в посты хлеб, ка­ пусту, репу, рыбу, губы (грибы) и ягоды, а в мясоеды и молоко, а пьют всегда квас... В случае непривоза хлеба по боль­ шей части едят сосну, которую выталки­ вают наподобие муки, смешивают с му­ кой и, выквашивая, испекают хлебами” . ^'■ По окончании промысла промышленни- j ки Мурмана на собственных судах ехали ! в Архангельск, сбывали рыбу и жир и за­ купали то, что им было необходимо, в том числе и овощи. Так, например, Петр Лопи- " нцев 12 октября 1775 года привез в своей шняке, помимо прочего, сто кочней ка­ пусты, один четверик (около пуда) луку и чесноку” . "В самой Коле, — сообщает педагог Илья Никольский в 1845 году, — родится крупная вкусная репа, растет хорошая капуста, которая хоть и не вьет­ ся (в кочан), но дает серый большой со­ чный лист, из которого щи такж е вкус­ н ы ...” По издавна сложившемуся обычаю ры­ бакам и зверобоям на морских промыс­ лах хозяева давали определенную норму продуктов. Крестный монастырь (в устье реки Онеги) 4 июня 1753 года отправил в лодье своим работникам в становище Гаврилово 12 четвертей муки ржаной, 4 четверти — житной, 2 четверти круп ячных, 3 четверти солоду ячного, ушат молока, 2 пуда коровья масла, четверть ржаных сухарей и 30 печеных хлебов. Соловецкий монастырь 5 июля 1763 года отправил на остров Кильдин для 26 чело­ век, работавших на промысле, 20 пудов муки солодовой, 7 пудов толокна (изго­ товлялось из овсяного солода), 300 пудов ржаной муки и 30 пудов ячной крупы. Разрешалось без ограничения есть добы­ тую рыбу и тресковый жир. На зимнем зверобойном промысле у понойского побережья хозяева дава­ ли артели из 4— 5 человек на полтора месяца следующие продукты: печеного хлеба 2 пуда 20 фунтов, ржаных калачей 1 пуд, кулебяк (открытый пирог с рыбой) 15 фунтов, рыбы 1 пуд, крупы 13 фунтов, толокна 6 фунтов, постного масла 1 фунт. Питание крестьян сильно зависело от успеха промыслов. Добычливый год — и помор (если он не пьяница; имеет доход, обеспечивающий безбедное жи­ тье всей семьи до следующего трудового сезона. Неудачный год — крестьянин по­ падает в долги, живет впроголодь. Если два года подряд "беспромысловых". "не- попажных” , это бедствие, голод. Канда- лакшане в 1767 году писали: "ГІо неиме­ нию у нас промыслов и хлеба купить не на што, и едим с дерева сок, и так крес­ тьяне разбрелись по разным местам для прошения милостыни” . В 1771 году в Ко­ ле и на Мурманском берегу четыре меся­ ца находился молодой ученый Н. Я. Озе- рецковский, который 'довольно насмот­ релся” на быт местных жителей. Коля­ не, — писал он, — несмотря на богатство моря, так живут бедно, что иногда за неимением хлеба едят сосновую кору". Правда, вскоре настали ’уловистые" го­ ды, и дела колян пошли лучше, многие стали зажиточными. Еще один пример. В конце декабря 1891 года в Княжую Губу прибыл чиновник Н. Н Макшеев. Жители отмечали святки, по селу ходили ряженые, но веселия не было: сельдь в этом году почти не заходила в Кан­ далакшскую губу. "Я застал княжегуб- цев, — сообщал Макшеев, — в большом унынии и в нужде", хотя у 32 хозяев имелись коровы, а на огородах сняли репы "по 2— 3 короба на дом” . Высший слой местного общества — купцы и старшие чиновники — пита­ лись несравненно лучше рядовой массы. Самыми важными персонами в крае являлись воеводы (с 1713 года главные начальники в уезде назывались комен­ дантами, позднее — исправниками). По старинному обычаю при въезде воевод и на праздники подвластное население вручало им разные подношения. Помимо денег, расходная книга Кольского ба­ тальона 1723 года называет угощения: семга вяленая или свежая, палтус, кала­ чи, пироги. Обычная формулировка: Не­ сено в любочестие господину комендан­ т у ...” Далее указывается продукт, его вес и цена. На приезд коменданта К. И. Раса "поклонились” ему коровою, за которую заплатили 5 рублей. Интересны сведения о пребывании в Коле норвежского фогта, наместника Финмаркена Нильса Кнага в начале 1691 года. После официального приема коль­ ский воевода Борис Нетесов дал обед в честь зарубежного гостя и его спут­ ников. ” На стол, — рассказывает Кнаг, — поставили патоку, соленые лимоны, русский мед, пряники, орехи фундук, фи­ ги и другие яства; на другой стол — бе­ лый мед, красное вино, пиво и русскую водку". На следующий день, утром, в ау- диенц-квартиру Кнага явились от вое­ воды два представителя и тридцать слуг, каждый из которых нес блюдо с кушани­ ями и напиткамй. Перечень их красноре­ чив: паштеты из куриного мяса, жареный лебедь, жареная говядина паштеты из рыбы, жареные курица, куропатка, сем­ га, щука; вареные окуни и щуки; паштеты из яичных желтков, молока, крупы и му­ ки; сиги, запеченные в тесте: соленые лимоны, калачи, кувшины с пивом, белым медом, квасом, бутылки красного вина, водки. "Были еще разные блюда, — за­ канчивает Кнаг, — но я не могу уже припомнить какие” . Торговые связи с Норвегией расширяли разнообразие продуктов питания на Мур­ мане. Известный путешественник Ф. П. Литке, в 1822 году побывавший в Коле, отмечал: местные чиновники и купцы "не имеют недостатка в потребностях... на­ питки и колониальные продукты они по­ лучают частью из Архангельска, частью из портов Норвегии... немногими процен­ тами дороже, чем в сих местах” . В 70—90 годы XIX века на Мурманском берегу возникли фактории, лавки, скла­ ды товаров. С развитием пароходства об­ легчилось снабжение населения необхо­ димыми припасами. По окончании про­ мысла, пишет исследователь быта кре­ стьян Беломорья И. М. Дуров, "мурман- щики везли с собой пуды белых калачей, сушек, французских булок, пряников, плюшек, которыми они одаривали при встрече чуть ли не всех односельчан..." Прием пищи в поморской семье — это своего рода ритуал. Перекрестившись пе­ ред иконой, все садились за стол, каж ­ дый на определенное ему место. Стар­ ший по возрасту и положению брал кара­ вай, отрезал и подавал каждому кусок хлеба. Хозяйка ставила в заведенном по­ рядке кушанья. Начинали еду по стуку ложки старшего, и все, не торопясь, ели то, что подано хозяйкой. Детям обычно давалось еще что-нибудь лакомое — вкусный пирожок, репник. Сидели чин­ но, лишние разговоры не допускались. Заканчивалась трапеза благодарением Богу. Праздничное застолье происходило в горнице, стол накрывался нарядной скатертью, подавались лучшие кушанья. По опросу в 1785 году терские крестья­ не сказали, что они "едят в долгие дни по три раза, а в зимнее время и по два раза, только обедают и ужинают". Благосостояние населения Кольского полуострова на протяжении XVI— XIX ве­ ков неоднократно подрывалось ино­ странными вторжениями. В годы первой мировой войны боевые действия в водах Севера вели германские корабли. Мор­ ские промыслы были парализованы, под­ воз продуктов питания затруднился, жиз­ ненный уровень населения снизился. Не­ достаток и непомерная дороговизна про­ довольствия усилили революционные на­ строения и ускорили падение царизма. ( Продолжение следует.)