Ушаков, И. Ф. Краеведческий материал по истории : (с древнейших времен до 18 в.) : для школ Мурманской области. В 2 ч. Ч. 2, вып. 2. Кольский край в 1725-1800 гг. / отв. ред. А. М. Шнитман / И. Ф. Ушаков ; отв. ред. Шнитман А. М. ; М-во просвещения РСФСР, Мурм. гос. пед. ин-т. - Мурманск : [б. и.], 1967.

го и в Москве, не обманут», «Кольская губа, что царская тюрь ма: есть вход, да нет выхода». Так постепенно складывалось мнение, что Кола — место жуткое, гиблое, где живут только люди подневольные: военно служащие, ссыльные да горстка несчастных горожан, ко торым некуда податься. . В обстановке усиления дворянской дминистративно- диктатуры и расширения прав местной крепостническим администрации еще больше стал про произвол в крае цветать произвол начальства всех ран гов — от мелкого чиновника до губернатора. Кольский уездный стряпчий Лукин, в обязанность которо го входил прокурорский надзор за действиями властей, сам творил вопиющие безобразия. Так, в 1787 году он своевольно расправился с соляным приставом Юлиным: «оттопал ему груди бесчеловечно и от того его, Лукина, топтания Юлин, не долгое время чахнувши и харкав кровью, умер». Не менее жестоко обращались с зависимыми людьми и другие чиновники. Начальник Кольской портовой заставы прапорщик А. Коротков в 1787 году схватил крестьянина Андрея Брюшкова, задолжавшего ему 25 рублей, из которых к сроку вернул только 15 рублей, и заковал его «в цепь весь ма бесчеловечно, в которую по великости оной и сущих раз бойников не сажают», причем требовал сверх «должных де нег... еще из промыслу, в том году производимого, четвертой части» и с издевкой говорил крестьянину: «Если ты цепочку (!) всю изгрызешь, то я тебя в остальных 10 рублях прощу». Но, пожалуй, более других самоуправствовал в Коле комендант Б. И. Ернер, который держал в страхе не только местных жителей, но и своих сослуживцев — лиц офицерско го звания. Подчиненных ему солдат Кольской штатной коман ды он бесцеремонно отдавал за плату «купцам для собствен ных их услуг». При малейшем подозрении в совершении к а кого-либо преступления Ернер «при первоначальном рассле довании», вопреки законам, подвергал людей допросу «с при страстием»: наказывал их розгами, сажал в карцер и т. д. Особенно грубо и жестоко он обходился со ссыльными. Не слу чайно, один из них — бывший подпоручик Григорий Радищев в разговоре с поселенцем Тимофеем Сосновским в 1791 году сказал: «Как скоро меня из-под караула выпустят, так я со злодеем полковником поступлю, как могу: в потемне ножом брюхо ему распорю или как еще лучше надумаемся». Губерн ская палата уголовных дел вынуждена была коменданту Ер- 92