Ушаков, И. Ф. Краеведческий материал по истории : (с древнейших времен до 18 в.) : для школ Мурманской области. В 2 ч. Ч. 2, вып. 2. Кольский край в 1725-1800 гг. / отв. ред. А. М. Шнитман / И. Ф. Ушаков ; отв. ред. Шнитман А. М. ; М-во просвещения РСФСР, Мурм. гос. пед. ин-т. - Мурманск : [б. и.], 1967.

Годы, предшествовавшие Крестьян- Крепостническая ской войне под предводительством тирания в конце Е. И. Пугачева, характеризовались 60-х годов XVIII в. крайним усилением крепостнического произвола в России. Крестьянам под страхом жестокого наказания запрещено было подавать ж а лобы на господ. Бесправному народу не было оставлено ни каких средств защиты от притеснений помещиков. В такой обстановке крепостническая тирания процвета ла и там, где формально не было крепостного права и власть принадлежала царским чиновникам. Профессор астрономии С. Я. Румовский, побывавший на Кольском полуострове в 1769 году, был свидетелем того, как беспощадно расправлялись со своими подчиненными местные начальники. В Коле особенно свирепствовал майор Дм. Алек сеев. В письме губернатору Е. А. Головцыну профессор Р у мовский сообщал, что невозможно «описать всех затей его и бесчеловечных поступков». Румовский обращал внимание гу бернатора только на один случай, к которому он сам неволь но оказался причастным. Мать солдата Петра Турчасова, жившая в Коле, обратилась к профессору с просьбой, чтобы ее сына по окончании работ не отсылали в Архангельск, а оставили в Коле для охраны обсерватории. Просьба эта, по словам Румсвского, была «самая малозначительная» и не затрагивала чьих-либо интересов, так как многие другие сол даты имели желание вернуться в Архангельск. Майор не воз ражал против оставления Турчасова в Коле, но самолюбие начальника команды было уязвлено игнорированием его пер соны. Поступок матери майор квалифицировал как подачу ее сыном просьбы в обход своего прямого начальства. «На дру гой день,—рассказывает Румовский,—при всей команде [Алек сеев] бил его больше получаса так немилосердно, что бывших при том привел в ужас, об’являя причину, что мимо команды испросил, и чем больше посторонние просили его [смилости виться], тем он больше ожесточался». Румовский, узнав о на казании Турчасова, навестил солдата и «нашел его лежащего в постели без памяти», ученый, увидев обезображенную спину Турчасова, содрогнулся и не мог себе представить, как «майор ские глаза смотреть на сие могли». Не было, пишет он, ника кой «причины наказать бедного человека так жестоко... и, сколько ни слышу, все его поступки таковы». Но на этом злоключения Петра Турчасова не кончились. Едва он пришел в себя, майор приказал посадить его под ка 47