Ушаков, И. Ф. Кольская земля : очерки истории Мурманской области в дооктябрьский период / И. Ф. Ушаков ; под ред. И. П. Шаскольского. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1972.

и строго следить за тем, чтобы в руки учащихся не попа дали «какие-либо нелегальные издания, печатные и ру кописные...» Большинство политических ссыльных должны были по приговору пробыть в ссылке 3 года, а некоторые — 4—5 и д аже 8 лет. Но 11 августа 1904 года по манифес ту, изданному по случаю рождения царского наследника, срок ссылки лицам «хорошего поведения» был сокра щен на одну треть. В связи с этим многие поднадзорные на протяжении второй половины 1904 года получили ос вобождение и разъехались по своим местам. К весне 1905 года на Кольском полуострове осталось лишь 9 полити ческих ссыльных (8 человек в Кузомени и 1 — в Канда лакше) . Начавшаяся в России революция вызвала у ссыль ных новый прилив сил. Они еще активнее стали вести пропаганду среди сельской бедноты, рассказывая ей, как царь расстрелял рабочих в Петербурге, как русских солдат гонят на убой в Маньчжурию во имя наживы капиталистов и помещиков. В марте 1905 года царское правительство сократило ссыльным размер суточного пособия на 1 копейку. В от вет на это ссыльные, находившиеся в селе Кузомени, выступили с заявлением, в котором писали: «Нам умень шили и без того скудное пособие. И ранее приходилось жить впроголодь, а теперь придется голодать. Мы не ви новаты, что русское правительство постиг финансовый кризис вследствие неудавшейся политической авантюры на Востоке. Но те копейки, которые отняли из нашего по собия, никому не помогут... На войну-то нужны сотни миллионов, а не копейки. Так зачем же отымают у нас эти копейки? Может быть, для того, чтобы нанимать ху лиганов для искоренения крамолы по городам и весям Российской империи. Но ведь сказано: кто сеет ветер, тот пожнет бурю... Или все мудрые изречения, как и уро ки истории, для седовласых государственных младен цев, вершащих судьбы России, то же, что китайская гра мота для профанов? ...Обречь же на голодовку людей, насильственно прикованных к месту, есть акт величай шего глумления над человеком. У нас он вызывает еще большее озлобление против обанкротившегося во всех отношениях правительства. Негодование и презрение вызовет он у всего культурного мира». 514