Ушаков, И. Ф. Кольская старина : документальные очерки / И. Ф. Ушаков. - Мурманск : Мурманское книжное издательство, 1986. - 187, [2] с. : ил.

Вскоре Ивана Воронецкого выпустили на свободу, и он из обвиняемого превратился в обвинителя. Ему удалось выследить польского челобитчика Ивана Мошникова — «и того стрельца, поймав на Москве, привел он в Пре обра ­ женский приказ». Воронецкого приглашали на очные ставки «в спорных словах» и снова отпускали домой. Савва Новгородов д ержа лс я на допросах мужественно, изобличал воеводу в незаконной торговле вином и мир­ ском разорении. В его высказываниях незаметно р а с к а ­ яния. 4 декабря 1700 года под пыткой, после тридцати ударов кнутом, он заявил: стрельцы «противности ника­ кой не чинивали, сам он, Иван, чинил налоги и обиды», Антипа Аврамова он с Левкою Пьяным «имать денщикам не велели и от горести сердца своего говорили: пусть вместо Антинки возьмет и в приказе велит держать нас» (слова эти подтвердили на следствии и воеводские ден­ щики), потому что воевода никого к Москве не отпускал и устроил заставы но дорогам, а в отписках своих писал на колян ложно. Савва Новгородов обвинял Ивана Воро­ нецкого в том, что он с ажал в тюрьму безвинных мирских людей «для своих прибытков», что могут засвидетельство­ вать «все кольские и лопские и двинские жители». Иван Воронецкий всячески старался опровергнуть по­ казания Саввы Новгородова и его товарищей, уличить их в «запирательстве: будто и на двор не приходили, и судом и расправою ведать себя давались и будто были во всем послушны». На самом деле, утверждал бывший воевода, «Савка с товарищи своими от меня в росправе ото всего отложились и учинились мне... во всем непослушны». Савва Новгородов собирал «многолюдства», сам чинил суд и расправу. Так, он нака зал Парфена Добрягу — «ве­ лел поленьем бить до смерти для того, что он, Парфенко, с ним, Савкою и с товарищи ево, на злые дела и умыслы» не соглашался, и от побоев «он, Парфенко, л ежа л многое время при смерти». По приказу Саввы Новгородова, писал далее Иван Воронецкий, караул у ворот на воеводском дворе «не пе­ ременялся». На второй и третьей пытках, после 25 ударов кнутом в каждый раз, Савва Новгородов говорил «прежние ре­ чи»: «воеводы слушать не заказывал» (не запрещал ), на двор к Ивану Воронецкому ходили и спрашивали, куда складывать упалый лес от городовой стены, а караул не ставили у воеводского двора «для того, что и преж сего не бывало»; денщикам Савва говорил, чтоб никого на воевод- 37