Ушаков И. Ф. Города, районы, населенные пункты : подборка статей из периодических изданий, 1965 - 2002 гг. / Иван Фёдорович Ушаков ; Мурм. гос. обл. универс. науч. б-ка. – Мурманск : МГОУНБ, 2022. – 1 файл (364 МБ). – URL: http://kolanord.ru/ (дата обращения: 04.03.2022).

берегу И ван Уш а к о в , к р а е в е д В XV—XVI веках Терский (северный) берег Белого моря заселили русские крестьяне. Они облюбовали наиболее удобные для обитания места, хозяйственно освоили окрестные угодья, успешно занимались различными промыслами. В последние десятилетия некоторые из старинных селений исчезли. Но наметилась тенденция к их возрождению. В предлагаемых заметках приводятся сведения о жизни терских поморов в дореволюционный период. 1. ПОРЬЯ ГУБА К юго-востоку от Кандалакши, близ морского залива, в XVI веке возникла деревенька Порья Губа. По описи 1575 года здесь стояло 12 крестьянских дво­ ров, с которых в государеву казну взима­ лась дань по 3 рубля 66 копеек в год. Во время шведского вторжения в Поморье в 1589 году пострадала и Порья Губа. Подробные сведения о селении содер­ жатся в писцовой книге 1608 года: "Во- лостка Порья Губа, а в волости церковь с трапезою Николы Чюдотворца...древя- ная, а в церкве образы и книги и ризы, и на колокольнице 2 колокола, строение мирское... Крестьянских и бобыльских 5 дворов... 16 мест варничных... А запус­ тели те варницы и места дворовые порье- губские... от лихого поветрия и от голоду и от Босаргина правежу и от двинского иску” . Последние слова требуют поясне­ ния: "лихое поветрие” — эпидемия, за­ разная болезнь; "Босаргин правеж ” — погром царских опричников по денеж­ ному взысканию двинских богачей, брав­ ших на откуп сбор дани и пошлин с жи ­ телей Терского берега. В писцовой книге перечислены все уго­ дья, принадлежащие общине. О занятиях порьегубцев сказано так: ” По морскому берегу на тонях ловят красные рыбы сем­ ги, и на пожнях у них сенные покосы, и по лешим озеркам ловят белую рыбу да на лесу зверь бьют и птицу ловят... Да в той же в Порьей Губе места дворовые... сеют на них репу” . В задачу писца входило увеличение размера податей. Но в отно­ шении порьегубских крестьян сделано исключение: "А не приложено на них да­ ни вново потому что обнищали” . Часть волостных угодий в годы разоре­ ния перешла во владение Печенгского и Соловецкого монастырей. Последнему на реке Порьей принадлежали по купчей грамоте 1579 года водяная мельница и две соляных варницы, да ему же была "дана речка Порья для дровяного плаве- ж у ” . В начальной истории Порьей Губы скрыта некая тайна. На карте XVI века, так называемом "Годуновском чертеже” , возле устья реки Порьей показан Кукуев монастырь. В пояснении сказано:” А от Кукуева монастыря до усть реки Нивы 80 верст” . Что это за "К укуе в монастырь” ? Кем и когда он основан? Когда исчез? Об этом нет никаких сведений. Можно стро­ ить лишь догадки. Несомненно одно: близ устья реки Порьей существовала ка­ кая-то святыня, почитаемая на Кольской земле. Об этом свидетельствует следую­ щий факт. В конце ноября 1703 года паз- рецкие лопари Филимон Игнатьев ” с то­ варищи" ездили "в Порьегубскую во­ лость Богу молитце". Они ехали на оле­ нях за сотни верст, тогда как неподалеку находилось известное место поклонения — могила святого Трифона Печенгского. Порьегубское селение не имело обиль­ ных семужьих ловель. Число жителей росло очень медленно. По учету 1712 го­ да в Порьей Губе насчитывалось 6 бо­ быльских дворов и двор местного свя­ щенника. В 1735 году Порьегубская волость была приписана к "серебряному заводу” на острове Медвежий. Крестьяне за скуд­ ную плату выполняли различные работы. Контора казенного предприятия сообща­ ла правительству: "При Медвежьем ост­ рову за пять верст в берегу имеется По­ рьегубская волость, в ней государствен­ ных крестьян по Генеральной переписи (1722) написано мужеска пола 67 душ, а наличных из того числа мало больше 30 душ, и те старые, многие в 80 и в 90, а иные и во 100 лет, а иные увеченые, а молодых и к работам годных самое малое число, и жители весьма скудные и маломожные, да из них же... взяты два целовальника: один у таможенного збо- ру, а другой у соляной продажи в Коле, а протчие все надобны нам на Медве­ жьем острову всегда как к работам и к сече дров, так и для показывания лесов и мест и у всяких повозок... летом на судах, а зимою с олѳнми, и все без остатку служат". К радости порьегубцев, через семь лет серебряные руды на острове Медвежий иссякли, и они освободились от завод­ ской службы. После отмены Екатериной II казенных служб и промысловых сборов материаль­ ное положение поморов заметно улучши­ лось. В 1785 году Порьегубское селение состояло из 15 крестьянских дворов, в ко­ торых проживало 88 человек (43 мужско­ го и 45 женского пола). У них числилось скота: 20 коров, .32 овцы и 33 оленя. Один порьегубец имел мореходное судно гру­ зоподъемностью в 1000 пудов и занимал­ ся торговлей в Архангельске. Три крес- тьянина-домохозяина были грамотными. Порьегубцы имели неплохие сенокосы (получали 1200 копен сена), достаточно лесного материала. 12 крестьянских до­ мов состояли из избы (строения с русской печью) и клети (помещения для хозяй­ ственных работ и хранения припасов), 1 дом — из избы и горницы (неотаплива­ емой комнаты) и 2 дома — из одной избы с пристройкой вроде хлева. Отдельно стояли амбары, сараи, бани. В 1856 году Порью Губу посетил быто­ писатель Сергей Васильевич Максимов, "Селение, — отмечал он, — оказалось забившимся за дальней губой, преглубо- кой, обставленной низменными берегами с густым, непроглядным бором. В селе­ нии церковь и только 15 дворов. Бедность селения, как сказывали, зависит от без­ рыбья губы, от некоторой удаленности от моря. Лесные и тундряные промыслы пушного зверя и перекупка рыбы у лопа­ рей дают возможность жителям Порьей Губы выменивать достаточное количест­ во муки для годового пропитания с судов, приходящих сюда из Кемского поморья” . В пореформенный период администра­ тивный статус Порьей Губы изменился. На правах сельского общества она вошла в состав Умбской волости. По данным за 1871 год, в Порьей Губе числилось 29 хозяев — глав семей; отлучившихся по паспортам на заработки — 25 мужчин и 23 женщины; наличных душ в селении — 45 мужского и 45 женского пола; скота в селении: 25 голов крупного рогатого, 51 овца, 92 оленя; речных судов: больших — 1, малых — 36; занимались ловом сем­ ги на море 45 человек, зверобойным про­ мыслом — 21 человек. Годовой доход — 1555 рублей. Почти в каждом селении был ка­ кой-нибудь умелец, незаурядный чело­ век — искусный плотник, судоводитель, силач, благотворитель, лекарь, рассказ­ чик, потешник, предсказатель... Никто специально не занимался описанием их жизни или необыкновенных способнос­ тей. Лишь в редких случаях в источниках встречаются сведения о таких личностях. Из порьегубцев в середине XIX века вы­ делялся отвагой и опытностью кормщик Иван Архипов. "Золотой человек, — гово­ рили о нем. — Этаких-то по всему Помо­ рью только три и есть, и всех по именам знают, даже малые дети". Порья Губа — одно из немногих мест кольской земли, где строились на прода­ жу рыболовные суда (15 карбасов в год на 225 руб.). Но основной доход (в 1910 году — более 10 тысяч рублей) давал лов семги и сельди. По морскому берегу, от мыса Пентельского до реки Оленицы, по­ рьегубцы имели 14 семужьих тоней, из них 12 путем жеребьевки распределя­ лись по душам, а две отдавались в арен­ ду с торгов, вырученные при этом деньги шли в пользу местной церкви. Семгу ло­ вили преимущественно гарвами (ставны­ ми сетями), а сельдь по бухточкам — за­ кидным неводом. Нерпу и морского зайца били весною и осенью из ружей-берда­ нок. Почти всю добычу — и зверей, и ры­ бу — скупал местный крестьянин-богач Варлам Каюков. Мирную жизнь порьегубцев в 1914 году нарушила мировая война. Происшедшая в октябре 1917 года революция открыла новый этап в истории поморского села.