Трусов, В. В. Отнюдь не о фантастике, но и о ней немного... // Север. - 2015. - № 3/4. - С. 15-21 : фот., ил.

16 Вадимир Трусов ное пространство электронным средствам расп­ ространения информации. Уступила прежде все­ го потому, что непосредственная борьба за такое первенство не является ни целью, ни даже ло­ кальной задачей литературы. Литература - не спорт, и даже конкурсы творческие в ней - явле­ ние вынужденное, во многом - дань шаблонам на­ шего утилитарного мышления. Сила литературы, на мой взгляд, прежде всего в искренности, чело­ вечности и ответственности перед читателем. Но сие - внутреннее содержание, не гарантирующее прямую дорогу к массовой аудитории. Впрочем, и электронный вариант - не панацея. В сети ведь, как известно, и утонуть легко среди зале­ жей разнообразного мусора, так завалит - не выбе­ решься. Опять-таки, соответствующая подача тре­ буется, а это вновь - отдельная песня. Публикация же в периодике или даже отдельное издание произ­ ведений на региональном уровне чаще всего служит самоудовлетворению автора, не более того. Почти два года назад на встрече с читателями нашего го­ рода известный прозаик, «метрополец» Евгений По­ пов откровенно заявил, что в поездках по родной своей Сибири нередко случается ему «открывать» для себя совершенно замечательных писателей, аб­ солютно неизвестных за пределами региона. При­ чины тому разные, но факт остается фактом. И вновь на этом месте следует купировать чью бы то ни бы­ ло попытку перевести общение во внелитературную плоскость, мол, талант всегда пробьется, все дело в том, кто и какую цену готов за успех платить... (Неяс­ но лишь, о какого рода успехе речь и что вообще считать успехом?) В ответ на инсинуации подобного рода процитирую строки Сергея Сысоева: В стремленье жить под небесами (Давай, мой друг, себе не лгать) Бездарности пробьются сами. Таланту нужно помогать. Казалось бы, к чему это я? К тому, что реплика Ев­ гения Попова вовсе не случайна и не является пок­ лоном нарочитым в сторону провинции. В глубинке великой России живут и работают прекрасные лите­ раторы, очень точно знающие то, о чем они пишут и зачем это делают. И в мелкотемье их не упрекнешь, не получается. Об этом несколько позднее, а сейчас - небольшое отступление, обращение к классике. В свое время Лев Николаевич Толстой высказал в беседах с Анатолием Федоровичем Кони некото­ рые свои соображения, касающиеся сути творчест­ ва писателя и литературного процесса вообще. Вот как они звучали в устах классика: «В каждом литера­ турном произведении надо отличать три элемента. Самый главный - это содержание, затем любовь автора к своему предмету и, наконец, техника. Только гармония содержания и любви дает полноту произведению, и тогда обыкновенно третий эле­ мент - техника - достигается известного соверше­ нства сам собою... У современной критики (т.е. восьмидесятых годов XIX века. - Прим. А .Ф . Кони) писателю нечему научиться, так как она почти вовсе не касается содержания, а оценивает технику, тог­ да как задача критики - найти и показать в произве­ дении луч света, без которого оно ничто. Надо пи­ сать pour le gros du public (для подлинной, значи­ тельной публики - франц. - Прим. А .Ф . Кони). Суд таких читателей и любовь их есть настоящая награ­ да писателю, и вкус большой публики никогда не ошибается, несмотря на замалчивание того или иного произведения критикой. Такая публика ищет нравственного поучения в произведении, как бы рискованно ни было его содержание, то есть как бы откровенно ни говорилось в нем о том, о чем вооб­ ще принято откровенно умалчивать» (А.Ф. Кони. «Воспоминания о писателях»). Иными словами, на мой взгляд, Л.Н. Толстой говорил как раз об ответ­ ственности писателя за созданное произведение, прежде всего в том плане, что автор четко должен знать и понимать - зачем оно написано? В связи с этим не могу не вспомнить, как в 2010 го­ ду, проводя поэтические мастерские в рамках фес­ тиваля «На Соловецких островах», Владимир Шем- шученко, изначально провозгласив императивом обсуждения умение авторов пользоваться сред­ ствами создания художественного образа (именно ту самую «технику» по Л.Н. Толстому), то и дело пос­ ле прослушивания очередного конкурсного сти­ хотворения начинал обсуждение с вопроса - «Да­ вайте подумаем, а зачем все это сотворено?» - и только потом все-таки возвращался к «технике», ибо и в данном направлении можно и нужно было гово­ рить о многом. Показательно, не правда ли? Я при­ вел все эти высказывания именно потому, что авто­ ры, творчества коих намерен сейчас коснуться, на мой взгляд, полностью соответствуют классическим требованиям, предъявляемым самой жизнью к рус­ скому литератору. Таков Александр Киров, прозаик из старинного русского города Каргополь. Киров свою землю зна­ ет и чувствует, иного жизненного пространства у не­ го нет и не будет, иначе давно уехал бы куда подаль­ ше из своих палестин. И время, в котором жил и жи­ вет, Александр ощущает и слышит. Вообще, в рас­ сказах Кирова пространство и время очень гармо­ нируют. Впрочем, подобная гармония едва ли мо­ жет кого-то вдохновить, ибо русская северная про­ винция без должного призора хозяйского и радения