Степаненко, А. М. Расстрелянная семья : (исторические очерки о кольских саамах) / Александр Степаненко ; [фото А. М. Степаненко ; рис. М. Кубасовой и др.]. – Мурманск : [б. м.], 2002.

2 q Александр Степаненко Помню, что нашего двою родного брата Фёдора (сына младшего Петра) забрали в Улите где-то в 1947 году. Из тюремной больницы от него пришло письмо. Перед смертью он писал тёте Марине: «Мамочка милая, я ни в чём не виноват. Меня так избили, что изо рта и ушей течёт кровь. Писать больше не могу ...». Это письмо Марине Анисимовне я читала в Порт-Владимире в 1947 году. В 1948 году я поехала в Мурманск, устроилась на желез ную дорогу. Отправили меня на станцию Оленья путевым обходчиком. 10 суток ареста чуть не получила. Смазывала болты на рельсах, старалась. За ночь прошла 100 метров. Но ревизор ехал на поезде и не увидел меня у железной дороги. Сдала, значит, я свою смену, а бригадир и говорит: «Почему тебя не видел ревизор? Ты ночью где-то спала, я тебя посажу на гауптвахту». Позвонил мастеру, тот тоже сказал, что я, наверное, спала. И только когда бригадир сам проверил мой участок работы и подтвердил, что 100 метров пути «промазаны» (это рабочая норма), меня отпустили: «Верим, иди спать». А ещё было два случая, когда я нашла сломанную рельсу. Доложила бригадиру. Вызвали ремонтную бригаду. Я пошла навстречу идущему поезду с красным флажком. Машинисты меня увидели, притормозили . Предупредила их о поломке. Поезд на тихом ходу прошёл этот участок. Одним словом, всё обошлось. А ушла с «железки» потому, что комиссию не прошла - ухо не слышит. Полина тоже работала на ремонте путей, ломом долбила землю. Заболела. Медсестра написала, мол, отравление желудка. В железнодорожной больнице положили в коридоре. Пренебрежительно к ней отнеслись. Пришла врач, посмотрела и сказала: «У тебя же эхинококк». Сразу под руки взяли, отвели в палату. Отправили в Ленинград, там операцию сделали.