Степаненко, А. М. Расстрелянная семья : (исторические очерки о кольских саамах) / Александр Степаненко ; [фото А. М. Степаненко ; рис. М. Кубасовой и др.]. – Мурманск : [б. м.], 2002.

2 2 4 Левашовская пустошь. Там цвели наши лучшие устрем ления и годы, которые навсегда пребудут лучшими для нас. Ибо гак устроен человек: проведи он юность в самых последних трущобах, а запомнятся ему - звёздное небо над головой и первая любовь. Наша память избирательна. Но трущобы остаются трущобами, а убийство убийством. Увы, мы только учимся называть вещи своими именами. Для многих из нас репрессии советского периода всё ещё видятся «издержками социали стического строительства» или Владимир Семёнов пуще того - «исторической необхо димостью». «Зато мы делаем ракеты, перекрываем Енисей...». Это же не просто диссидентская песенка Александра Галича, это слепок с нашего полудикарского сознания, пытающегося оправдать то, чего оправдывать нельзя. Самоедство, называемое полити ческими репрессиями в СССР, нельзя уравновесить никакими резонами, никакими достижениями великого советского государства уже потому, что достижения были вопреки, а не благодаря самоедству. Благодарить самоедство нам следует за другие «достижения». Это из-за него мы испытываем нынче дефицит ума и совести в народе, потому что пожи рались лучшие. Они вкуснее. Обруба лись, выжигались тонкие нервные окончания, рецепторы общественного организма, подавлялся слух, голос, художественный вкус народа. Общество становилось потише, попроще и по подлее: лишь бы элементарно выжить. Сегодняшнее воровство на всех уровнях мы никак не связываем со вчерашними репрессиями, но только потому не связываем, что не умеем свести концы с концами. Нам кажется, будто народ страдает из-за происков извне, будто масоны или Международный валютный фонд виноваты в том, что нам некого избрать во власть и вообще не хочется идти к избирательным урнам. Но ведь это как раз и есть итоги несвободы и многолетнего самоедства, которые нам ещё изжи вать и изживать. «Пусть эта Книга будет нашим искренним покаянием перед памятью