Степаненко, А. М. Расстрелянная семья : (исторические очерки о кольских саамах) / Александр Степаненко ; [фото А. М. Степаненко ; рис. М. Кубасовой и др.]. – Мурманск : [б. м.], 2002.

1 9 4 За это и зацепились на следствии, вопросы посылались как из рога изобилия: «Кто из саамов враждебен к Советской власти? Кто из них за автономию и союз с Финляндией? Кто из оленеводов поддерживал связь с Финляндией? Есть ли враж дебные настроения среди саамов, в частности, студентов педтехникума?». Нужно отдать должное, В. Алы мов отвечал честно и ничего против саамов не показал. Н а первые вопро сы о наличии среди них враждебно настроенных, стремящихся к отделе нию, ответил коротко: «Нет таких». На вопрос о связях саамов с Фин ляндией тоже дал лаконичный ответ: «Никого не знаю». Но уже со второго допроса, а он состоялся через десять дней после первого, в течение которых, по-видимому, подследст венного «обрабатывали», показания «руководителя саамского заговора» в корне изменились. 10 марта 1938 года В. Алымов на допросе будто бы заявил: «Вошёл в контрреволюционную национали стическую саамскую организацию в 1935 году по предложению Черня- кова и Антонова». А далее пошёл какой-то, на наш взгляд, выученный бред: организация готовила «соот ветствующие формирования»; надея лась на поддержку буржуазной Финляндии; проводила агитацию за отторжение Кольского полуострова, совершала различного рода дивер сии и т. д. и т. п. Однако прежде чем ан ализиро вать дальнейшие показания по делу саамской повстанческой организа ции, давайте посмотрим: кто же такие Черняков и Антонов, к которым Алексей Киселёв якобы тянулись нити заговора. Захарий Ефимович Черняков был тогда сотрудником Ленинградского института народов Севера. Он активно участвовал в работе по созданию саамской письменности, с 1925 года почти ежегодно приез жал, а одно время постоянно работал в Мурманске. Почему выбор НКВД пал именно на него - сказать трудно. Тем не менее уже на первых допросах и другие арестованные на вопрос: «Кто такой Черняков?» отвечали по-разному: одни говори ли, что он поборник саамской культуры, другие - что националист, третьи его не знали. Самое же парадоксальное и непонятное заклю чается в том, что 3. Черняков по этому делу так и не привлекался (нам, во всяком случае, это известно), он благополучно здравствует и сейчас, чему мы только рады. Теперь об Антонове. Пётр Нико лаевич работал секретарём так назы ваемого КНА (Окружного Комитета Нового алфавита) органа, ведую- щего делами создания саамской письменности. Будучи арестованным раньше «алымовской группы», он якобы дал показания, изобличающие участников заговора. В протоколах допросов есть упоминание о какой- то бумаге на шведском языке, якобы изъятой у П. Антонова, где идёт речь о создании лопарского государства. Но самого документа, к сожалению, в деле В. Алымова обнаружить не удалось. Нет и документальных свидет ельств очной ставки П. Антонова и В. Алымова, её, по-видимому, и не делали (а почему?).