Степаненко, А. М. Расстрелянная семья : (исторические очерки о кольских саамах) / Александр Степаненко ; [фото А. М. Степаненко ; рис. М. Кубасовой и др.]. – Мурманск : [б. м.], 2002.

Александр Степаненко 1 4 Мы не послушались, положили на «козёл» бревно. Полина его держала, а я и двоюродный брат Петя начали пилить. Не успели сделать и пару надпилов (два среза), как пила проехалась по моей руке, сильно её порезав . Кровь лилась ручьём без остановки. Бабушка, конечно, меня отругала : «Я тебе говорила , что в воскресенье грех пилить», после чего взяла мою руку, что-то пошептала. И кровь тут же остановилась . Руку забинтовала , меня уложила спать. Когда было очень больно, бабушка прикладывала мокрицу и подорожник. Сразу становилось легче. Жалко, что мы не переняли ни одного заговора от болезней, не знаем трав , которыми пользовались наши старики для лечения. Мы считали себя юными пионерами, а пионеры не нуждались в старинных методах лечения. Когда в 1935 году хоронили бабушку Дусю, все вместе пели песню «Мы жертвою пали в борьбе роковой». Ходили в красных галстуках. Хотели стать «строителями новой жизни». Училась в финской школе в становище Каккари. Это в 10-15 километрах от Западной Лицы. Жили на квартире у финнов. Хозяева были очень хорошие, относились к нам хорошо, как к своим детям. Звали их тётя Ада, бабушка Варвара, дядя Филимон. Когда я не могла ходить (заболели ноги), ребята возили меня в школу на санках. Однажды я побежала вприпрыжку. Бабушка увидела, но мне ничего не сказала. Назавтра ребята пришли с санками, а она им и говорит: «Пусть идёт сама». Я пошла и от них не отставала. Дошла до школы, отсидела все уроки. А после уроков ребята ушли, а я сижу и плачу. Не могу идти. Учитель на лошадке отвёз меня к бабке. Потом папа приехал на оленях и забрал домой. А вылечила меня собака лайка. Всё лизала мои ноги. Осталась одна болячка. Проучилась я в финской школе три класса, а четвёртый не закончила. Сильно заболели ноги, вообще не могла ходить. А когда в Большой Западной Лице из зимнемотовской часовни сделали школу, мы стали учиться дома. Обучали нас на русском языке. И снова я пошла в первый класс. Учительницу звали Прасковья Дмитриевна (она у нас дома жила). Нина, её дочка, была моей ровесницей. Гуляли с ней вместе и разговаривали. В 13 лет я стала говорить на русском языке. Спасибо учительнице Прасковье Дмитриевне и её дочери. Два года учили. Так я и освоила три языка: саамский, финский и русский. Дом и хозяйство Чапорова Петра Григорьевича (старшего). 1934 г., Большая Западная Лица.