Сорокажердьев, В. В. Здесь ясен горизонт ... : о Севере, о писателях, о книгах / Владимир Сорокажердьев. – Мурманск : МИП-999, 2007. - 323, [1] с.: ил., портр.

О СЕВЕРЕ, О ПИСАТЕЛЯХ, О КНИГАХ Из Колы Иинегин повторил путь многих путешест­ венников: по реке поднялся до Нотозера. Как и его пред­ шественники, могильный порог Кривец обошел берегом, а лодку проводники тащили по-бурлацки... На привале, пока на костре закипал чай, подстрелил молодую куро­ патку. Проводники посетовали на трату патрона: «Пошто стрелял? Их палкой можно бить в эту пору...» Нету нынче порога Крпвца, забыли его уже, нет знаменитого туломского Падуна («вблизи он страшен»), но помнится он старожилам. Перегородили «важную» Тулому, подняли воду, достопримечательности Мурмана поменяли на электричество. Краткое нотозерское житье расписал Пинегин в рассказе «У Падуна», возвращался потом к нему не раз. Краевед из Апатитов Валерий Берлин нашел в тамош­ нем музее редкий печатный вариант и опубликовал в собственном журнале «Живая Арктика» с рисунками А. Бенуа и В. Чарнолуского. Суть рассказа — лопарская бывальщина, старина. Сонгельский лопарь Михайло — местные называют его колдуном, он все знает — рас­ сказывает гостю о шишах-шведах, которые нападали на лопарей, убивали невинных; о маленьких людях чахкли, живущих под землей; о старом колдуне, ныне лежит он под деревянным крестом лицом вниз — так положили, чтобы не мог встать. И вся старина, все легенды связаны накрепко с падуном-водопадом, он главный «свидетель», главный рассказчик и колдун... Поздний вариант рассказа — в книге «Записки полярника» - стилистически отличается, не в лучшую сторону, он ( особенно разговоры персонажей) несколько упрощенный. Некоторые диалектные слова заменены на общепонятные. Слова «лопин», «лопари» кое-где пе­ ределаны на современное «саами». И поступки лопарей приглажены. Например, пропал такой колоритный от