Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 4. - 369 ,[1] с.

- Уй-бой! Хазяин шивелится, злой сильно, - в шутливом испуге скосил в ту сторону глаза Кабиден. - Муксем, ты ему сегодня хорошо задраствуй сказал? О! Слышишь? - Он выпрямился: под рубчатыми сводами кровли раздался скрипучий треск, словно кто-то переломил сухое дерево. Похмельный задрал вверх голову, подслеповато сощу­ рился. - Пошли-ка, голубь, отсюда по-хорошему, пока этот “хозяин”... Да брось ты их! - зло крикнул он казаху, увидев, что тот собирается уволочь с собой санки. - Быстро! Надо предупредить, чтобы стояки... - Он не договорил: раздался страшный треск - и кровля, разламываясь в возду­ хе огромными кусками, с глухим гулом по штольням внезапно рухнула, доверху засыпала, задавила обоих неимоверной тяжестью. ...Откопали, выволокли их из угольных груд часа через полтора. Оба были без сознания. В бадьях осторожно подняли наверх, положили навзничь, выковыряли изо ртов и ушей уголь. Опытные мужики не советовали их ворочать, неизвестно, может, у них все нутро перемято. Даст Бог - сами очнутся, нет - и на то Его воля. У Похмельного явных поломов и открытых ран не было, у казаха оказалось перебитым предплечье да влажно чернела длинная и глубокая ссадина на левой скуле - рассекли, когда откапывали, бешено работая кирками и лопатами. Шахта остановила работу. К двум распростертым на земле телам сбежалась вся зона. Огромная толпа тесным кругом обступила их, опоздавшие, толкаясь, заглядывали через плечи передних, чтобы свои­ ми глазами поглядеть на двух счастливчиков, которых смерть, в недоумении повертев в руках, оставила жить. Перепуганные комендан­ ты приказали охранникам развести людей по баракам. Заключенные не подчинились, грозно гудели, командовали притихшими бригадирами и потребовали от прибежавшего штейгера немедленно вызвать горных спецов из Караганды. О дальнейшей работе не могло быть и речи. Лагерники с минуты на минуту ждали открытого мятежа. Обоих бедолаг снесли в тень, уложили помягче, стали приводить в чувство. Первым пришел в себя казах, позже разлепил веки Похмель­ ный. Бледный трупной зеленью, перемазанный угольной грязью, он едва приподнимал грудь для вздоха, поминутно заводил глаза, и тогда ему снова лили холодную воду в разорванную до пояса рубаху, брызгали в лицо. Кабидена, как только он задышал и мог связно отвечать, повезли в Караганду, а он попросил не трогать, не мучить его. 71