Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 4. - 369 ,[1] с.

шо, что везут. Везут, везут... отовсюду везут, - задумчиво повторял он и вдруг засмеялся, невольно вспомнив караулку. - Да в одно место свезут! - А вот выпустят тебя, - с неподдельным интересом спросил Солейкин, - уедешь или опять в коменданты? Жуковский сожалеюще покачал головой: - В коменданты - вряд ли: судимость. Да и куда ехать? Здесь у меня свой дом, здесь меня знают, - а подумав, многозначительно предупредил: - Но место подберут не хуже комендантского. - И как скоро, по-твоему, тебя освободят? Ты на кого писал пос­ леднюю... - Как освободят, - грубо оборвал Жуковский, - я тебе первому доложу. - Очень мне жалко, да не дождаться мне того доклада! - осклабился Солейкин. - Захотели бы освободить - давно бы освободили. Значит, оснований нет. И зачетов нет. Поэтому сидеть тебе с нами всю десяточ­ ку. А что? - притворно удивился он. - Разве плохо тебе здесь? Сиди да сиди. Ты-то меньше всего перетрудился. Я вот рубаночком весь день, а ты этот день “концом” груши околачиваешь, - ехидничал Солейкин. - Так что сиди, “мичуринец”, и не переводи бумагу! Так по-хамски с Жуковским еще ни один зек не разговаривал, у него дрогнуло и мгновенно окаменело лицо, глаза почернели. - Ка-ак... ты с кем это? Ах ты... шакалюга-а! - хрипло рыкнул он и, не сводя страшного взгляда с блатаря, стал медленно подниматься. - Ублюдок! - Гнев и обида, “жабой” душившие его, взорвались яростным матерным криком. - Я выйду! Я жизнь положу, чтоб опять в комендан­ ты! - закричал он так, что плотники испуганно замерли. - Я разгоню вашу богадельню! Слыхал я ваши контровые разговорчики! Ты, “ганс”, ему не подмигивай, не поможет, он у чекистов давно на заметке! - гремел он, ломясь по тесному проходу к Солейкину. Но блатарь на “малинах” еще не то видел. Он выхватил из-под ног топор, положил его обушком на плечо и, побелев лицом, но по-прежнему осклабли- ваясь, бесстрашно шагнул навстречу Жуковскому. - Куда-а! На смерть лезешь, дурак! Куда! Стой, не то лоб раскрою! И разъяренный Жуковский вдруг остановился. Зеки опомнились, во всех концах плотницкой послышались возмущенные голоса. Солей­ кин подошел к нему вплотную. - Ты кому тут насвистываешь? Ты за кого нас держишь, асмодей лагерный? Школу? Твоим именем только детей пугать! На волю он 351