Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 4. - 369 ,[1] с.

время от времени ее освобождают до голых стен, земляной пол засы­ пают золой и в одну из ночей приводят в исполнение смертные приго­ воры “литерникам” - тем, у кого в деле стоит литера “Т” - троцкист. Расстреливают за ночь не более десяти человек - чтобы не перегружать трупами бычью подводу, на которой их под утро вывозят далеко в яму. Под благовидным предлогом в караулку потихоньку выдергивают из всех отделений. В сентябре дернули Новикова из бригады бетонщиков, на прошлой неделе туда же увезли Стрельцова - бывшего предколхоза, у которого от голода вымерло почти все какое-то атбасарское сельцо. Но куда могли увезти Похмельного - странно-молчаливого зека с неприятным, пронизывающим взглядом? Неужели в самом деле осво­ бодили? С его-то постатейными данными - этого быть не может! Край­ не заинтересованный Жуковский решил немедленно выяснить, и если плотники не врут... Нет, его не разыграли, сам начальник УРЧ по старой дружбе заго­ ворщицким шепотком подтвердил: да, освобожден, выдана соответ­ ствующая справка, проездные; по лагерным же документам - сакти­ рован как умерший, но это под большим секретом, ни в коем случае не разглашать... Известие потрясло Жуковского. Какого-то тихопомешанного выпустили, а его, первого коменданта Караганды, по-прежнему держат в заключении! Его, кто стоял в самом начале создания этого мощного промышленного центра, на месте кото­ рого каких-то семь лет назад кроме нескольких затопленно-обрушен- ных шахт и трех допотопных кочегарок ничего не было! Того, кто при­ нимал первых спецпереселенцев, чьим каторожным трудом возведены новые города, поселки, рудники, шахты, во все концы Казахии проло­ жены железные дороги. Гремит по всей стране Караганда шахтерскими рекордами, он же - зек. И где? В том самом лагере, который он вместе с Карийманом бабкой-повитухой принял в свои руки, вынянчил с пе­ ленок... Да, и в его приговоре чернеет двухсторонней виселицей опасная “Т”. Но знает в Караганде каждая собака, что осужден он по злобному оговору бывшего начальника “Каругля” Корнея Горбачева. Знают и в Карлаге, что в своих действиях на должности коменданта он никогда не предавал интересов рабоче-крестьянского дела. К нему, заключен­ ному, давние лагерщики по-прежнему обращаются по имени-отчеству, бригадиры относятся как к вольному. Правильно делают: кто знает, сегодня он зек, а завтра... Это надо же: обвинили в троцкистских пе­ регибах, повлекших за собой высокую смертность! И ведь не поле­ 347