Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 4. - 369 ,[1] с.

- Домой придешь - обижаться будешь: тюрьма - плохой, нашаль- ник - плохой, суд - плохой, Советская власть - совсем плохой, менять нада! Судья благосклонно глянул на помощника и спросил у подсудимого: - Что на это скажешь? - Да я скорее сам себе язык отрежу! - хрипло пообещал суду багровый Кожухарь. - Зараз каждое слово, если против курса партии, должно... - В Щучинской осудили? - Ага, в Щучинской! А из нее - в Кокчетав, оттуда - сюда, - заторо­ пился объяснить подсудимый свое появление в атбасарской тюрьме, - а уже тут мы работаем на совесть. Шо скажут, шо прикажут - сразу без всяких прекословий и як можно лучше, шоб порядок и режим... - говорил Петро, с умилением глядя на судей. - Да вот человек сидит, - указал он шапкой на Абдрахманова, - не даст соврать. Если рассудить... - Прокурором в Щучинской - Исхаков? Еще кто? Не знаешь? Исхаков зря срок не повесит, - и о чем-то задумался. - Ладно... А вот правый блок, Сырцов с товарищами. Они настаивают на полной свободе крестьянину в развитии своего личного хозяйства. Не слышал? - Евгений Иванович! - улыбаясь, тихо окликнул его заседатель. - Ну почему же! - повысил судья голос. - Пусть. Послушаем... так как? Кожухарь помялся. - Вот чого не довелось послухать, так это про Сырцова, - он, уже тоскуя душой, сокрушенно развел руками. - Вы извиняйте меня, мало­ грамотного, газет тут нема, одни лоскутки на курево, а шо касаемо блоков, то я так думаю: союз крестьянства с рабочим - самый шо ни на есть справедливый и крепкий блок, - убежденно, как учили в камерах опытные зеки отвечать на подобные вопросы, заговорил Кожухарь. - Все прочие блоки - пустое для народа дело и, надо сказать, вредное, потому шо за ними дела не видно. Нам зараз ихние поперечные позиции... - Но разве колхознику не нужно иметь свое личное хозяйство? - прервал эту околесицу заседатель. - Як не нужно? - застенчиво улыбнулся очевидной глупости судей Кожухарь. - Трошки свободы в своем хлеву не помешало бы. Ему бы умолкнуть на этом, да уж очень по больному месту походя царапнул заседатель, и Кожухарь, надеясь своей хозяйственной рас­ 32