Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 4. - 369 ,[1] с.

тоже не чужие села, за ними - Басырь, это уж совсем родной аул, знакомые все лица, там, с Божьей помощью, и родное село недалече... Однако той уверенности, с какой она нынче ночью уходила из Архи- повки, у нее уже не было. Она понимала: не подадут милостыньку у пеньковских дворов - им из того сельца не выйти. В мыслях о детях, о том, что их еще может ожидать впереди, на время забывала об усталости, о ноющей боли в разбитом теле, которой отзывался каждый шаг по степным колчам. Трое у нее, всех троих выно­ сила под сердцем, каждый - плоть от плоти ее, и все трое - на удивление разные, непохожие друг на друга. Варька - девчонка, но как много в ней отцовского: немногословна, хозяйственна, работяща, знает место всякой вещи. В работе командует не только Татьяной и Сашком, кото­ рый хоть и огрызается, но выполняет, - она и ей, матери, может дать властное указание. Даниловна тоже подчиняется, не перечит, наоборот, поощряет в этом, лишь иногда, советуясь с ней, подскажет, как сделать еще лучше. Немногословна, но уж если скажет, то словно припечатает словцом едкого юмора, насмешки. Сашко - вылитый Петро: рыжево­ лос, лицо в мелких голубых конопушках, та же походка, ухватки, так же бычком упрямо клонит голову, когда сердит. Ишь, ожил к вечеру, идет вожаком впереди с палкой в руке, зорко поглядывает по сторо­ нам, - мужик, да и только! В Татьяне нет почти ничего отцовского - всем пошла девочка в ее родню. Даниловна не без удовольствия замечала в облике и характере дочери все то лучшее, что сама имела в юности. Молчалива, умна, наблюдательна, как бывают не по возрасту умны и ласково-печальны миловидные девочки, подрастающие в предельной бедности. И все же, несмотря на голод, лишения, вытянулась, выросла за эти полтора жутких года. В движениях появляется некая женственность, мягкость, обозначилась талия, - прямо на глазах превращается в юную девчушку. Но как худа, тонка станом, как бледно исхудалое, обтянутое голубоватой кожей личико, как хрупки тонкие запястья и глянцевито блестящие пальцы! Какой печалью и страданием полны васильковые глаза - единственное, что унаследовала от отца. Ей хотя бы с полгодика пожить прежней жизнью - славная девонька будет! Растут ее детки, растут, тянутся сквозь горе и муки бледными росточками к жизни... Ах, Петро, золотая голова! Где ты? Как же нужен ты сейчас! Задолго до захода солнца Даниловна объявила ночевку. Сашко пред­ лагал еще пройти - все меньше останется на завтра. Она не позволила: к вечеру всегда обманчиво прибывают силы. “Не дорога страшна, - 264