Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 4. - 369 ,[1] с.

с колотившимся сердцем, собирал в какую-то последовательность пу­ таные мысли. Придя в себя и успокоившись тем, что вчера в пьяном угаре не натворил ничего дурного, он осторожно, опасаясь порезаться из-за похмельной дрожи в руках, выбрился - после бритья всегда чувст­ вовал себя бодрее и собраннее. Умываться вышел во двор, к клуне, где стояло ведерко с водой. Стефы и там не было. Он вспомнил, что она накануне собиралась идти сегодня к какому-то “иноку” из Печерской лавры, спасающемуся в хуторе у родичей, - пойти, пользуясь случаем, на предсмертную исповедь. Солнце ярко озаряло мокрый сад, теплый ветер с легким, сухим шелестом мотал верхушками деревьев, но в их пестрых тенях еще повсюду блестели росой травы. Желто-зеленая птичка качалась на длинном пруте шиповника, зорко поглядывала черной искоркой глаза и мерно подавала, словно окликала голосом плескавшего себе в лицо водой человека, а за кустом, в широком пролете деревьев, далеко откры­ валась чарующе светлая и ровная черта горизонта, - точь-в-точь казах­ станская степь ранним утром. С тепла, света нехорошо почувствовал в сырости нетопленой хаты табачно-водочный перегар. Распахнул окно - в комнату повеяло душис­ той свежестью. Сидя за неприбранным столом, долго смотрел на живую вязь ветвей, сквозь которую чудным светом горела небесная голубизна, долго дышал теплым, сладким воздухом и все что-то думал, шепча черными, спаленными губами, о чем-то выразительно гримасничая, размышлял. Потом, как бы очнувшись, вытер залитое слезами лицо, слабо и жалко улыбнулся этим мыслям и сосредоточенно приготовился к последнему в своей жизни делу: крепко зажал в правой руке бритву, далеко завел ее слева за голову, примерился, чтобы вышло наверняка, глубоко вздохнул и, зажмурив глаза, с силой полоснул с уха на ухо лезвием по горлу. Ветер на какое-то время стих. Затихло и у стола на земляном полу. Вновь недовольно загудели пчелы, пьяно поползли по цветочным чашечкам, вновь зазвучали во всех концах птичьи голоса - сначала по одному, несмело, потом все оживленнее, дружнее, громче, радуясь наступившей тишине, успокоившимся деревьям, всей весенней пре­ лести млеющего в предполуденном солнце сада. Тем сильнее застучали по распахнутым ставенкам, по рассохшейся сизой лутке, заплясали в нарастающем шуме под налетевшим ветром яблоневые ветки. Нес­ колько розовых лепестков сорвало и метнуло в темное окно, на дощатый стол, обильно залитый багрово-блестящей, быстро сохнущей кровью. 225