Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 4. - 369 ,[1] с.

- Ты, Гордюша, не партийный? Он опустил руки на стол. - Как говорится, Бог миловал... - Може, активист? - И там не числюсь, - и через силу улыбнулся. - Вправду, Бог миловал, - с видимым облегчением заключила она и заговорила смелее: - Шо они, изверги, натворили! Порушили Божий мир. Кричали, у всех всего буде, и вот оно - до людоедства дошло. Страшно подумать, - она покачала головою, - батьки просят смерти своим детям раньше, чем себе: шоб их похоронить по-человечески - у гробу, под крестом, с молитвою. Скажи, брате, этому конец наступит? Он стал врать о неких правительственных решениях по оказанию немедленной помощи бедствующим семьям и одиноким, как она, стари­ кам, о вине Сталина, по чьим указаниям обкомы и райкомы проводят гибельный курс. - Нет, брате, - мягко прервала она. - где он сидит, тот Сталин. Все лихо нам от наших партийцев. Это они наплодили “щупачей” та “слу­ хачей”, натравили песиголовцев на добрых людей. Скольких они, антихристы, на смерть выслали, сколько из-за них в землю легло и еще ляжет? Где мои дети? Где мой Иван? - она задрожала, заплакала, прижав к губам конец грязного платка. Он поглядел на ее опущенную голову и вдруг с неожиданной для себя ненавистью мысленно ответил: “В Петропавловске! У заборчика рядком лежат!“ - Клавуньку мою хуже чем якого-нибудь самоубивця закопали, - всхлипывала она, а он сидел, полуприкрыв глаза, временами стискивал зубы... - О, Матерь Божия, коли нема им суда на сем свете, суди их на том! - воскликнула она окрепшим голосом. - Хочь требует Господь прощать, я не могу. Прошу на молитве простить и чую - кривлю душою. Так нехай этот грех со мной на Суд идет. Не прощаю. Будь они трижды прокляты! Она вытерла слезы, долго молчала, успокаиваясь, потом вдруг ласково улыбнулась: - А ты, Гордюша, не мучайся, едь спокойно. Он вздрогнул, глянул на нее удивленными глазами, она не дала ему что-нибудь сказать. - Помру - похоронят, на дороге не оставят. А ты едь. Едь до детей, до жинки. Спасибо тебе превеликое, шо порадовал перед смертью. Одно жалко: гостинця передать нема. Була бы осень, нашлось бы яблочко, а зараз - сам бачишь... 223