Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 4. - 369 ,[1] с.

пайке умирают. Ел бы он его один, а то на всю семью делит. Ты что же там, у себя в Акмоле, не знаешь, что здесь творится? Не знаешь, какая смертность среди твоих ссыльных? Скрывают - значит, надо самому проверять! - Все я знаю, - думая о чем-то своем, проворчал Шкелле. - Плохо знаешь. Ты с чем ко мне пришел - начальник управления? Да ты, прежде чем просить, вагон пшеницы бы для них привез. Чем вы там занимаетесь? Надо шевелиться! Или мне бросить шахты, посе­ лок и ехать по селам, организовывать продовольственную помощь шах­ терам? - В области зерна даже на семена не хватает, - тихо ответил Шкелле. Он предвидел упрек Горбачева, знал, что отвечать в этом случае. - Посевная на носу, окружком по соседям телеграммы бьет на займы. - Вечная наша беда, - желчно отозвался горняк. - Заварим, не подумав, кашу, потом “рятуйте кто может!” кричим. Я тоже бью, шлю гонцов во все концы: помогите любым продовольствием в обмен на уголь. Костенка аж в Алма-Ату посылал. - И что она? - выразил интерес лагерщик, хотя хорошо знал, чем закончился вояж в казахстанскую столицу заместителя Горбачева. - Едва ноги унес. Говорит - чуть не посадили как паникера. Разо­ рались: мол, для “Каругля” специально два года назад лагерь-совхоз “Гигант” создан, сама Караганда находится среди скотоводческих и земледельческих районов - и вы еще смеете попрошайничать, предла­ гать цыганские обмены! Словом, бездельники мы тут все, снимать и судить нас надо. А что взять с этого “Гиганта”? - печально спросил горняк собеседника. - Одно название. То перемерзло, передохло, то распахать нечем, а что взошло, то потом в жару сгорело... Мне прости­ тельно, мое дело - уголь, строительство, но вы-то, вы! Пороть бы вас и плакать не давать! - Что же мы сделаем? - спросил Шкелле, уже чувствуя раздраже­ ние. - У тебя - уголь, стройки, трест, значение, вес, - подчеркнул он. - У нас - сосланные, деклассированный элемент. Кому легче что-то тре­ бовать? Выклянчили, как ты знаешь, десять тысяч пудов хлеба. Если разделить эти десять тысяч на всех сосланных - полбуханки на душу не выйдет. Но до сих пор в глаза тычут: аж десять тысяч! Тебе хоть есть куда телеграммы бить, нам и обращаться некуда... Горбачев, послушав, обмяк, стал раскуривать трубку. Шкелле достал папиросы, тоже с наслаждением закурил. 180