Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 4. - 369 ,[1] с.

смешишв народ. Но я тебя не осуждаю, нет. Пожалуйста, молись, про­ поведуй, - великодушно разрешил он Лушникову, сидевшему с устало­ грустными глазами, - утешай перед смертью. Есть святая ложь, для которой лагерь - самое подходящее место. Ты прав: здесь нужен именно Новый Завет. Но мы-то с тобой знаем... э, старина, - насмешливо окликнул он опечаленного Лушников и, когда тот поднял к нему голову, с откровенной издевкой напомнил: - Мы-то с тобой знаем, что мое братство и равенство, а твоя христианская любовь к ближнему могут существовать в этом мире только в таком виде. - И во второй раз указал на оконце, в котором среди уже залитого лунным светом снежного поля одиноко чернело жуткое строение. Похмельному стало искренне жаль безобидного старика: клюют его с двух сторон и помочь нечем. Говорили бы о чем другом, можно было бы ввязаться, принять сторону старика, даже если бы тот был не прав. Пожалел, что здесь нет Никитина: гуляевский учитель наверняка дал бы достойный ответ этим двум умникам... - Трудно мне с вами, учеными людьми, спорить, - задребезжала в стариковском голосе безнадежная грусть. - Бога вы отрицаете, Христу не верите, над Писанием злословите. Но верите ли вы хотя бы тому, что Он приходил в мир? Виталий? - Собственно, отрицать... Энгельс признавал... Отчего же? - пожал плечами Воротынцев. - Жил в реальности когда-то. Обыкновенный человек, видимо от горя и бед помешавшийся на своей идее, на какой- то больной любви к людям. Впоследствии опоэтизировали, как многое в древности... - Помешаться можно на чем угодно, - перебил его Лушников, - но не на любви к людям. И в то, что Он был распят, веришь? - Почему бы нет? - снисходительно признал Воротынцев. - Обыч­ ная казнь для преступников. Аппиева дорога в предместье Рима была сплошь уставлена столбами с подвешенными рабами Спартака... Пет­ рович, дорогой, тебе и на этом не вытянуть, - с откровенной жалостью глядел он на старика. - Твой Христос далеко зашел. Слухи о его стран­ ных проповедях встревожили Синедрион. Евреи - народ вспыльчивый, властолюбивый. Кто там смеет быть умнее нас, первосвященников? Вызывающие, дерзкие ответы Христа их окончательно взбесили. Жестокая казнь, да и время жестокое. Впрочем, для Него суд собира­ ли, - он желчно усмехнулся, - у нас же нынче казнят без суда и след­ ствия. 167