Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 4. - 369 ,[1] с.

и все у тебя наладится. Чего же вам еще? Вы же в ответ устроили им неслыханный террор. В спальни царям бомбы метали, государственных мужей отстреливали, ровно зайцев, выхвалялись друг перед другом, кто завалит чина покрупнее. Вот этого точно ни в одной стране-державе не было. Отсюда и тюрьмы, расстрелы. Ладно, Церковь - призывала к смирению и терпению. Что ж, таково желание и совет Божий, такова наша православная вера. А вы к чему? Наплодили легионы бесов чужими мыслями... Да что говорить! Вы даже свое последнее, страшное дело - и то на чужие сребреники совершили. Вот ты говоришь: кричала литература. Кричать-то она кричала, - неловко усмехнулся старик, - я, правда, никудышный читатель, но назови мне хотя бы одно “передовое” произведение, где бы не был осмеян русский священник? Вот он, - старик указал на Мошкова, - тоже верно сказал: Бог поругаем не бывает. Но когда надругались над православной верой, опоганили, осмеяли Его Церковь, тут-то и пришел конец, о котором ты печалуешь- ся. Я понимаю, об чем болеешь. Да неладно думаешь. Совсем не там ищешь. Не ожидал от тебя, Виталий, даже неловко за тебя. Воротынцев, не сводя со старика горячо блестевших глаз, крепко помассировал шею. После этого должно было последовать несколько приседаний, но до них ли, когда он наконец дождался возражений, достойных его ума. - Ах, хитрый старик, - заулыбался он, - за малым грешком большой скрыть хочешь? Но я - не агитчик, у меня не выскользнешь... Умнее просишь? А ты потянешь - умнее? Что ж, изволь... Целое тысячелетие ложью о вечном небесном блаженстве, горячими призывами к идиот­ скому аскетизму, всепрощению и терпению вы изгоняли из человека чувства гнева, злости самолюбия, презрения... чего еще?., ярости, гор­ дости, тщеславия!., любовной страсти. Казалось бы, чего плохого? Давай у Михаила спросим, он у нас большой спец по грехам. Антипин, отвесив челюсть, яростно поскреб заросшую щеку. -Гнева, злобы? В общем-то, да. Плохого нет, только хорошее. - И тоном председательствующего на ученом совете громко объявил: - Изгнать! - А-а, - обрадовался Воротынцев. - Вот тут-то и поставлен капкан! Ишь, изгнать... Но не будучи в гневе, ярости, я не смогу кинуться в драку, пойти в бой, следовательно, не смогу защитить друга, семью, дом. Не презирая чужеземных обольстителей, не смогу восстать против них, уличить во лжи и корысти и тем самым предам свое родное. 139