Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 4. - 369 ,[1] с.

твой брат ночевать будет: комнатушечка - три на три. Она и это предус­ мотрела: к соседям, мол, уйдет. По мне - хоть в свой Курган, лишь бы с глаз долой. Он от меня не отстает - рюмка в рюмку, Надюха тоже не любит выпить. Что там бутылка! Достаю деньги: крутнись-ка, милый, на одной ноге, принеси еще, чтоб сейчас хватило и утром на поправочку. Надюха записочку продавщице... Приносит и сдачу подает - вы, гово­ рит, и так сегодня потратились. А я ему: “Ты мои деньги не считай. Пока рогатые не перевелись, я всегда при деньгах буду”. Он глазка­ ми - морг, морг: “Это вы кого - мужей имеете в виду?”. Смех один. Слово за слово, стал я рассказывать. Он опять глазами лупает: “Так просто? Не может быть! Ну и голова у вас!”. А я ему еще, еще. Он уже визжит от смеха: “И подписали? Ха-ха-ха... И выдали? Хо-хо-хо...”. Надюха нашу любимую на штырек патефонный: “В танго запели скрипки, и ноги - в переплет. Я взял ее чуть-чуть пониже талии, грудь ее колышется вперед!” - мартовским котом на припеке промурлыкал Житарев, припоминая памятную ночь, но, вспомнив, чем она закончилась, длинно сплюнул сквозь зубы в сторону. - Под утро - тук- тук. “Кто?” - “Хер в пальто! Открывай!” Открываю, входит “брат” с двумя мордоворотами, уже выбритый. Пошли, говорит, я тебя похмелю. Правду Надюшка сказала: приехал из Кургана на работу, только забыла сказать, что - “нюхачом” в кокчетавскую уголовку. Она же, сука, меня и заложила. Ей за своего бахурка года два светило, так она меня предложила в обмен. Приносила потом передачку, плакалась: ты, го­ ворит, все одно выкрутишься, а мне опять шпалы дегтем мазать. Да я на нее не в обиде. За свой дурной язык поплатился. Прошу кокчетавского “дятла”, который повел мое дело, передать материал в Атбасар - там бы я выплыл. А он, придурок очкастый, решил посоветоваться. Опять “брат” приходит. С проповедью: страна на голодном пайке, мы должны помогать, не разворовывать и так далее, - словом, на совесть давит. Говорю ему: “Ты свое сделал, получил благодарность, чего тебе еще?”. А он ржет во все зубы: “Меня не устраивает та разница в сроке, который ты получишь здесь или в своем Атбасаре”. Намекает на мой пьяный язык! И отправил меня, не поленился, гад ползучий, в Кустанай к потерпевшим. Там со злости влепили три года “клоповника”. Ты был в кустанайской? Значит, объяснять не надо. Глянул я и чую: дело - ни к черту, очень просто можно откинуть лапотки в сторону. Деньжата еще оставались на воле. Сунул одному “тихушнику” - и вот здесь второй месяц припухаю. - И Житарев, запрокинув руки за голову, лег на спину в сухую траву 100