Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 3. - 325 с.

в непролазные места свою скотинку. Этой же дорогой возвращались с баштанов, с полевых работ бригадницы. Дома, захватив ведра, коро­ мысла, опять спешили по ней, чтобы запастись пресной чистой водой на стирку, помывку к прочий расход. В этом году не бегают: стирать нечего, поить некого, варить не из чего... А как голосисто, ладно пели они, возвращаясь с полей и бригадных станов, как далеко были слышны их песни, удивительно подходившие к тихому зоревому вечеру, молодому месяцу на зеленом небе над пун­ цовым закатом по всему этому неоглядному простору! Еще в лесу, еще идут босиком и прямиком по мокрой и холодной траве последних лес­ ных полян, а песня уже слышна в селе, и чем ближе подходят, тем она слаженнее, звонче, прелестнее. “Ат же, бисовы души!” - одобрительно крякнет какой-нибудь сивый дедок, обопрется на посох и надолго опустит голову, вслушиваясь со смутной улыбкой в то, о чем испокон веку поют они: о любви и невер­ ности, тоске расставаний и радости встреч молодых “дивчинонек” с чернобровыми, черноусыми “козаченьками”, о вишневых садочках и высоких яворах, кудрявых, зелененьких барвинках, о добрых, всепо- нимающих “матинках” и суровых, непреклонных “батьках” и многом, многом другом, что окружало их, открывалось глазам и сердцам в Божьем мире, что могли вместить в себя их женские души. Как тут не верить, что в первые годы переселенчества проезжие аульчане останавливали на дороге свои скрипучие семейные колымаги и не хуже старого дедка подолгу слушали, покоренные, очарованные стройностью славянской хоровой песни, ее музыкальностью, ладом, внутренней силой. А нынче и песен не слышно. При мысли о песнях и бригадницах Лесе пришли на намять недав­ ние именины. Она невольно улыбнулась, вспомнив Марфу-”кавалера” с “барышней” на кизячно-соломенном прахе, и в который раз тихо поди­ вилась терпению, мужеству всех их, кто жил в селе, - местных и высе­ ленок, вдовых и замужних, детных и бобылок. Какую же надо иметь душевную силу, чтобы среди этих мук и страданий еще так хохотать и дурачиться! И невольно сравнивала их с собой - слабой, безвольной, развратной... Во многом виноват Назар, да не во всем. Так ли была велика его власть над ней, что она до последнего дня покорно бежала туда, куда он приказывал? Открыться мужу было поздно. Но оборвать этот блуд 321