Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 3. - 325 с.

приемники под чужими фамилиями. На сегодня у меня все. Что не ясно - вот они объяснят, - указал он на растущую у него за спиной толпу “староселян”. - Завтра под колокол - на построение и перекличку. Сейчас десятские укажут ваш квартал. - Границы точки Лисьев опре­ делял фельдмаршальскими жестами, последнюю команду подал ярост­ но-зычным голосом матерого фельдфебеля: - А теперь - р-ра-зойдись! Коменданты пошли к палаткам. Обе толпы тотчас смешались, берег загудел по-иному: сочувственно-горестно, плачуще, но - уже и хозяйст­ венно-деловито, озабоченно. Теперь больше орали десятники и ста­ росты - приказывали прибывшим засветло занять отведенное им место. Люди разобрали свои узлы с повозок, гуртами побрели к центру посе­ ления. Ездовые увели в степь вываживать полузапаленных коней. Десятка два местных поселенцев укатили на руках только телегу с уг­ лем и бричку с брусом, все остальное выглядело словно брошенное разбитой и спешно отступавшей армией. Похмельный остался на бере­ гу один. Ему спешить было некуда. Не торопясь прополоскал вонючие сапоги, портянки и сидел у воды, пока с поля не стали возвращаться ездовые, чтобы вволю напоить коней. С запада из огромных облачных завалов огненно пробивало то розово-золотым, то красно-лиловым, багрово озаряло степь; река у ног светло отражала зелень камыша, бледную пустоту юго-восточного небосклона. Было по-прежнему сухо, тепло... Он встал, прошел немно­ го глинистым берегом, поднялся наверх. И тут - как бы ни был он теперь глух и равнодушен к чужому горю, к страданиям тысяч людей, которых видел на выселениях, этапах, пересылках, в тюрьме и лаге­ ре, - его все же тяжело поразило то, что открылось с укоса. По прибрежной равнине вдоль Ишима, повторяя его тальниковые извивы, обширно простиралось странное стойбище. На изрытой, вы­ битой земле далеко на запад, теряясь в дымах костров и вечернего ту- манца, густо тянулись корявые шалашики, хлипкие балаганы, неле­ пые халабуды, обтянутые по хворостяным каркасам ряднами, брезен­ товыми плащами, рогожками, дерюжными кулями, бабьими платками и шалями, прочим тряпьем, - словно невиданно огромный стан косарей был разбит на речном берегу. Рабочий день только закончился, поселение готовилось к ночи, и все вокруг было переполнено народом. Одни сидели возле своего убого­ го жилья, вокруг костров, над которыми висели на таганках ведра, 303