Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 3. - 325 с.

уже строже: - Понятно, с условием, что ты подойдешь хозяевам. Иван Николаевич - человек требовательный. Ты уж, милочка, не подводи меня, постарайся угодить. Да, а ты замужем-то была? - вдруг встрево­ жилась она. И узнав, что была, и не один год, сразу успокоилась. - Прекрасно. Готовить умеешь? Борщи украинские, испечь что-нибудь... оладьи, например?.. Да, я должна предупредить, - кадровичка еще боль­ ше приглушила хрипловатый голос, - если тебе покажется что-то стран­ ным или... - она замялась на мгновение, - или неприятным, так скажем, надо потерпеть, милая, промолчать. Ивану Николаевичу скажи, мол, от Софьи Петровны. Благодарить меня не надо. Потом, если понра­ вится... В доме Журавлевых ее встретила молодая девка Натаха - так она сама себя назвала, знакомясь. Хозяева еще не пришли с работы. Она накормила Марию, рассказала, что придется выполнять им на пару по дому. Натаха оказалась старшей дочерью многодетных спецпереселен­ цев. Журавлев увидел ее, когда семьи высланных выгружали из эшелона, и взял к себе. Ей крупно повезло, а если бы еще устроить где-то рядом остальную семью, она совсем была бы счастлива. Мария слушала ее вполуха. В голове еще стоял железнодорожный лязг, мешался с надсадным сопением паровоза, шумом ветра, стан­ ционной разноголосицей, в глазах мелькали лица попутчиков, тянулась блеклая степь... Она спросила, так ли требователен и строг хозяин, как о нем говорят. Натаха глуповато задумалась, и Мария, не в состоянии долго ждать и думать, попросилась поспать хотя бы с полчаса. Прилегла на отведенное ей место - низкий длинный ларь. Чтобы мухи не жиляли босые ноги, Натаха накинула на нее покрывальце и ушла. Мария закры­ ла глаза... Она так намучилась за последнее время, что уже была не рада своей затее. С чего ей втемяшилось в голову, что она обязана помо­ гать Похмельному отбывать срок? Ну поможет, если сумеет. А дальше что? Она нужна ему? Освободится, поблагодарит, Леську в охапку - и двинет на родину, а она останется здесь, в чужом для нее месте. Но что же делать? Возвращаться в село, в бездомье, на те же унижения и безоплатный труд? Или, пока не поздно, вернуться в Щучинскую, к Савелию, к его тихим, набожным старикам? Вернуться в привычный крестьянский мир - без этого грохота, многолюдства, страданий, этой угольной гари, к которой она никогда не сможет привыкнуть, - где после дневных трудов так сладостно читать умиротворяющие строки псалтыри, Евангелия, спасительные слова молитв. Но закроются мо­ 290