Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 3. - 325 с.

увидеть то крепкие рубленые казачьи и купеческие дома, напоминав­ шие своей прочностью, основательностью, заплотами из тонкого бревенника уральские села, Екатеринбург, Гражданскую войну. То тя­ нулся рядок сине-зелено подбеленных, простовато-нарядных украин­ ских хат, мало чем отличавшихся от белорусских мазанок в невельских местечках, где прошло его детство. Славянские хаты неожиданно сме­ нялись целым порядком низких и длинных казахских глинобитных землянок с такими же длинными сараями и просторными дворами, в глубине которых, за низенькими глиняными дувалами, под хворос­ тяными навесами всегда стоят привязанные к бричкам и арбам лошади гостюющих аульчан, жуют жвачку надменные верблюды, теснятся в загонах овцы, дремлют вечно сонные ишаки. В таких дворах кругло­ суточно дымятся летние печки, что-то постоянно варится-жарится, тут же что-нибудь мастерят, чинят, стираются, моются, играют в нар­ ды,”шиш-беш”, бреют головы, чаевничают до темноты; от таких дворов далеко несет животной вонью, конюшней, сеном, степью... А посреди этого вспученного буграми и валами зеленого моря садов высится, иг­ рает в небе куполами, разлатыми медными крестами огромный правос­ лавный собор - единственное уцелевшее здание в городке во время сокрушительного землетрясения, случившегося здесь двадцать с лиш­ ним лет назад. Своеобразие городка, так странно и весело совмещавшего в себе азиатчину и европейство, привлекало, он отдыхал на его улицах, нахо­ дил некоторое душевное успокоение, особенно весной, когда цвели сады, - кажется, ходишь среди облаков - белых, розовых, голубых, кремовых... Конечно, снисходительно хмыкал он, подмечая на улицах и базарах совершенно чеховские сценки из городского быта, - это не брусчатка московских площадей, не мокро блестящие ленинградские набережные с каменными львами у домов, еще хранившие память гром­ ких русских фамилий. И лица здесь совсем иные... Зато здесь его узна­ вали на улицах, и ему всегда была приятна растерянность, радостная оторопь на лице крайкомовского клерка, когда тот на прогулке с женой под руку неожиданно сталкивается с ним. Но в дни тяжелых известий, опасных ситуаций либо просто хандры, которая с годами приходила все чаще, его раздражало именно это неле­ пое своеобразие, бестолковость, грязь и лень ■азиатского захолустья. Зимой было особенно неприятно выходить из теплого дома под ледяные дожди, в лужи раскисших дорог, в уныние и пустоту улиц и садов, 247