Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 3. - 325 с.

на восходе солнца, в вечерней тиши, покое... И все это - непременно при предельной убогости, дикости, с наполовину раскрытыми - скорм­ ленными скотине - соломенными крышами, с белоголовой разновоз­ растной детворой, сосредоточенно занятой взрослой работой или свои­ ми детскими играми, с печальными глазами поселян, худых, по-мужиц­ ки обросших, замученных непосильной барщиной, оброком, с помещи- ками-самодурами, которые в обязательном окружении челяди, чахо­ точного либо раскормленного волосатого угодливого попа и красномор­ дого урядника, уже успевшего хлебнуть с барского стола, вершат на месте, у господского крыльца, суд над провинившимися крестьянами... В чем-то Гуляевка соответствовала давно сложившемуся представ­ лению: те же живописно разбросанные по селу вербы и осокори, огром­ ное озеро с лесом за ним, украинские хаты под очеретяными крышами, церковный купол, мельничные крылья за околицей, мычащая скотина на водопое у прорубей, терпкий теплый запах навоза из распахнутых низких ворот скотиньего база, конные и бычьи упряжки, сани, полугра­ мотные, полуголодные мужики и бабы, детвора с обледенелыми навоз­ ными кругляшами вместо санок на сугробах... Удивляла разноязыкость, странное смешение славянского с азиат­ ским: где-нибудь у лавки, в день привоза, среди русских цветных плат­ ков, треухов и заячьих шапок мелькнет рыжий лисий хвост киргизского малахая, лохматая горская папаха; певучую украинскую речь вдруг перебьет кавказский гортанный выкрик, знакомую русскую речь неожи­ данно сменят польские “чэ” и “пше”, да все так ладно, звонко, к месту, словно испокон веку вместе жили. Все это было бы довольно мило, понятно, можно было бы любо­ ваться, находя даже некоторую поэтичность, особенно вечерами, при лампе, под шум ночной метели, с чувством декламируя пушкинские строфы, вспоминая поездку поэта в Оренбуржье, в эти дикие киргиз- кайсацкие степи, если бы не было так далеко от тех целей и задач, которые ставило государство перед этими селами и людьми, и от того конкретного дела, которое райком требовал от Данилова. Как только он связывал Гуляевку и ее людей с этими задачами, всякая поэзия мгновенно улетучивалась, а печальная участь предшественника напо­ минала о безжалостном времени. Работать Данилов хотел, но не знал, с чего начать, чтобы гуляевцы прежде всего сочли его умным и добросердечным, а уж потом - требо­ вательным и строгим, а сама работа в должности предколхоза была бы 183