Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 3. - 325 с.

виновато бормотала нищенка, - слушал себя, слушал, как сердце силь­ ными, радостными толчками возвращало жизнь телу, мыслям, омерт­ вевшим чувствам. Старуха легла удобнее, замолчала. Он сунул ноги в сапоги, внапашку накинул полушубок и вышел. И на улице стояла великая тишина. Огромными белыми грудами, высясь над лесами, уходили за далекие сопки ночные облака, и омытая недавней метелью влажная луна остановилась в бездонной глубине ослепительным белым ядром. Засыпанное снегами зимнее село, осиянное горним таинственным светом, выглядело особенно пустынно и просторно. Снежные поля под луной, в той стороне, откуда недавно курило поземкой, теперь простирались до горизонта тонким блестящим батис­ том, их голубой сияющий отсвет высоко стоял над землей. Было так светло, что отчетливо различались дымари и слуховые оконца в толстых снежных крышах хат, над которыми бело-зеленым игольчатым блеском играли редкие звезды. Ни собачьего бреха, ни дальнего волчьего воя у зубчатой гряды леса, ни санного скрипа, ни случайного человеческого голоса. И он с зоркостью и восприимчивостью выздоравливающего увидел и остро почувствовал в этой тишине глухой поры, в ее ночной загадоч­ ности и дикости и колкий свежий запах метельных наметов, и чуть слышный хлевный дух скотных дворов, и ледяное дыхание вступаю­ щего в силу мороза, и все то грозное, сияющее великолепие, с которым ночь во всей своей небесной мощи царствовала над миром. Цигарка погасла, он бессмысленно поднес ее к глазам, разглядывая, медленно размял в пальцах, потом сделал несколько неверных шагов в блестящую глубину двора; проваливаясь сквозь хрупкий наст, вышел на твердое место, остановился, озираясь и дивясь изумительному миру и тому жуткому наваждению, что потрясло его до ошеломляющей слабости. Его болезненная умиленность после только что пережитого страха, несомненно имевшего какую-то непостижимую связь не только со странной гостьей, но и с этим полночным сверкающим миром, пол­ ным неизъяснимой силы и величия, вдруг так блаженно слилась со жгучей болью одиночества, обиды и жалости к себе, что у него перех­ ватило дыхание и на глазах выступили слезы. И в этом сладком и горь­ ком душевном страдании его во второй раз неожиданно поразило чудное в своей ясной определенности ощущение: нет, он не просто вышел на улицу успокоиться морозным воздухом после ночного 127