Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 3. - 325 с.

Он поднялся, поглядел в молочно светящиеся лунным светом шиб­ ки, по которым косо несло сухим снегом, перезаправил кровать. - Я твоим старым костям постелю на лежанке. Если сразу засну, ты не забудь трубу закрыть, иначе к утру тут хоть собак гоняй. Вон заслонка... А чего ты ничего не ешь, только чай пьешь? Где тебя так сытно угощали? Давай не стесняйся, меня не объешь. Обувку свою просуши. Одежку на веревку повесь... Отдал ей рядно, покрывало, подушку, на еще горячую плиту поло­ жил три поленца и накрыл их бочковым кружком, чтобы она могла свободно вытянуть ноги и не обжечься. И уже выкуривая неизменную перед сном цигарку напротив открытой дверцы грубки, в которой мер­ цали сине-багровые угли, пряча от их текучего жара обмороженные пальцы, он говорил нищенке, как не говорил еще ни одному человеку в этом селе: - Устал я от всего. Так устал, что жить не хочется. У меня, если правду сказать, давно нет ни веры, ни верных мыслей. Вроде бы коман­ дую, распоряжаюсь, чего-то советую, а задумаюсь: для чего, зачем, кому от этого польза, - пустая зола. Все сгорело. Одна ходячая види­ мость. А недавно люди погибли. Вроде бы и не виноват, и в то же время - моя вина есть. Об одном мечтаю - уехать. Но теперь эта тварь поблудная держит. Как бы попристойнее с ней развязаться? Вроде бы муж, девкой брал, да и жаль мне ее - места не нахожу... Денег оставить, но и тех нет... - Уедешь, уедешь,— успокаивала его нищенка, сидя на лежанке, подобрав под себя сухенькие ступни в разноцветных шерстяных носках, прикрыв их подолом пестрядевого платья. - Уедешь быстрее чем думаешь... - А ведь мне, дураку, жизнь еще с осени знаки подавала: беги отсюда! Добром не кончишь, - продолжал он, как бы сам с собой разговаривая. - Собрался было, да в последний момент передумал. Уж и заявления были подписаны. Что меня остановило - ума не приложу. Оборвал бы и кончил все разом. Теперь, наверное, и забыл бы. Наваждение какое-то. Будто кто за меня решает. - Решает, решает... Он задул лампу, лег и, чтобы отвлечь себя от горькой муки, заныв­ шей в нем, как только он услышал родной и страшный теперь запах, который еще хранила постель, спросил в темноту: - А что это, бабуля, твой Бог как-то странно судит: виновные живут и в ус не дуют, безвинные мрут? Времени нет или по старости не 122