Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 2. - 334 с.

планы, грозна ваша сила... Но - оставьте Церковь! Она, по сути, беззащитна. Церковь живет верой и чувствами, которые она же на протяжении веков очищает и воспитывает в человечестве. Вы в своем необозримо далеком коммунистическом будущем стремитесь создать то, что христианство определило для себя еще две тысячи лет назад и бьется над этим по сегодняшний день: братство, любовь, сострадание к ближнему. Недавнее расселение высланных подтвердило это. Так идите же рука об руку! Не отторгайте друг друга. Вы только запретите исповедовать ненужное вам, оставьте необходимое. Я говорю все о тех же молитвах, заповедях. Лучшего в нравственном отношении человечество уже создать не сможет. Они взывают к совести. Я знаю: когда-нибудь наступит время, и люди станут жить по христианским заповедям без всяких требований, но когда оно наступит! А пока, в это смутное время - они вам в поддержку... - И поэтому ты против закрытия церквей? - в пол, глухо спросил Похмельный. - И поэтому тоже. - Ты воевал? - Не пришлось... - Оно и видно. Война бы из тебя повыбила... Сейчас бы не о церквах жалковал... - Он поднял взгляд на Никитина. - Напомнил ты мне про слезы. В апреле девятнадцатого нашу полковую разведку деникинцы казнили. Взяли их сонных. Они накануне трое суток в седлах мотались, высматривали позиции. Сами устали, кони из сил выбились. Собрались в небольшом хуторке с ночевкой. Накормили их, не обошлось без баб и выпивки. Заснули мертвецки, и взяли их без единого выстрела. И порубали. Заставили яму вырыть, с винтовками выстроились, будто для расстрела, а посекли шашками... Здесь есть один высланный, Овчаренко Хрисанф, ты расспроси его, он, сука, знает, на его глазах случилось... Посекли со злости. Перед казнью уговаривали перейти на белую сторону. Били и уговаривали, уговаривали и опять били... Хуторяне просили их, мол, не примайте смерти, перейдите, те же бабы просили... Никто не согласился. Нам потом рассказывали: плакали они перед смертью. Седые мужики плакали, молодые ребята... Весна, солнце светит, зелень кругом... Плакали, а совестью не поступились. Ни один не поступился! И я вот теперь сижу, слушаю тебя и думаю: а какие у них слезы были? - Он тяжело, в упор смотрел на Никитина. - Или чистыми слезами только в церквах плачут? За что они погибли? Что им мешало перейти? Твои церкви, заповеди? Это мои казненные 42