Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 2. - 334 с.

погоды опять останется дома, как ни в чем не бывало смотреть на нее и разговаривать... На кухне гремела посудой опечаленная старуха. От нее узнал, что Мария чуть свет ушла в Урюпинку. На его осторожное предложение послать вдогонку подводу тетка Дуся безнадежно отмахнулась: Мария могла, срезая дорогу, пойти прямиком, лесами. Он сделал недовольно­ расстроенный вид, но в душе был благодарен ей за избавление от тя­ гот последнего прощания... Он и сейчас испытывал к ней благодар­ ность за то, что, вспоминая ее недолгую женскую ласку, какой она - он понимал - лишь из сострадания одарила его, до сих пор чувствуя на губах ее чистое дыхание, здоровый запах молодого, по-деревенски креп­ кого тела, ледяные ступни ног, нервно озябшую, гусиную кожу тугих плеч, рук, атласную нежность груди и живота, теплые ладони, которы­ ми она зажимала ему рот, когда он пытался выразить словами пере­ полнявшую его признательность... При воспоминании об этой ночи его не так саднило тоскливой го­ речью по навсегда утерянной Лесе и меньше мучило понимание того, что уезжает он, так ничего существенного и не сделав для высланных земляков. Он решил не возвращаться в село, чем бы ему ни грозили в районе, и сейчас страстно хотел, чтобы Гнездилов оказался на месте. Посмот­ рел на часы - восьмой час - и поторопил коня. К его облегчению, Гнездилов был у себя. Он сразу все понял, и не успел Похмельный договорить, с чем при­ ехал, раздраженно прервал: - А ко мне чего? Иди в райисполком, сдай дела, снимись с учета - все как полагается. Не сторожем работал - матценности за тобой чис­ лятся. Что за мальчишество: расхотелось - бросил, захотелось - уехал! Похмельный предвидел эту тянучку. - Иван Денисович, все ценное я учел и сдал актом председателю сельсовета. Мелочь расписками закреплена за бригадирами, учетчи­ ками, завхозом, бухгалтером. В селе два уполномоченных, правление... Не мучь ты меня, - попросил он, подходя к столу. - Весной ты меня просил, теперь я тебя умоляю: скажи словцо Скуратову, чтоб сегодня и отпустил. Нет мне обратного возвращения. Хоть в тюрьму, но только не в Гуляевку. Я уж и простился со всеми... Гнездилов выразительно замолчал, и чем дольше, тем неприятнее становилась тишина в секретарском кабинете, полная унижающего 326