Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 2. - 334 с.

А твоя кооперация прямиком приволокет нас в мелкобуржуазное боло­ то. Расколоть нас, стравить насмерть крестьянство с рабочим классом - вот ваша цель, ее добиваетесь, радетели... Я тут было решил уехать, но теперь - еще подумаю! - Неплохо... В духе времени... - как бы про себя говорил гость, с неподдельным интересом разглядывая Похмельного. - Теперь я пони­ маю, отчего у тебя засеялось, построилось, вывозится... Долги гасят? МТСы? Рукам облегченье? - И ты не обижайся, - впервые за эти дни повеселел Похмельный. - Я тоже: что думал, то и сказал. - Спасибо... Нет, слова тут бесполезны. Тебе, по-видимому, надо до конца пройти, по-другому не поймешь. Одно утешает: идти немно­ го осталось... Не читал ты Чернышевского и правильно сделал - там читать нечего. Но мне бы хотелось, чтобы ты прочел ленинскую ра­ ботку “Привет венгерским рабочим”. Попроси в райкоме. В ней не­ двусмысленно сказано: по мере развития социализма классовая борь­ ба будет обостряться. Поэтому резня ваша не скоро кончится. Про­ грамма дана на десятилетия. И она еще принесет свои страшные пло­ ды. Вкусишь в полной мере их и ты, Похмельный, - и гость надолго замолчал, задумался о своем. Его присутствие начинало тяготить Похмельного. - Ты говоришь, у тебя провалилось, - осторожно напомнил он. - Можно узнать в чем и как? - Не совсем провалилось, но... Да тебе это неинтересно. - А куда пойдешь? - Я? Ну это проще всего. - В глубоких глазницах опять блеснуло насмешкой и спряталось. - Приду к вам с повинной. Повинюсь пуб­ лично перед вашей партией. Признаю ошибки, как сейчас модно. Вы это обожаете, а потому - простите, еще и в свои ряды примете раскаяв­ шегося грешника. А чтоб доказать преданность - предам своих това­ рищей. Должность за это дадут, - нарочито медленно продолжал он. - Каким-нибудь уполномоченным, председателем. Ведь в жизни и такое случается, не так ли, Похмельный? Дадут синекуру и буду я со спокой­ ной совестью получать свои тридцать сребреников, все ж остальное - совесть, жалость, память - от лукавого... Похмельный слушал его с перекошенными бровями на окаменев­ шем лице и думал: “Сейчас выйду с ним, вроде проводить, и пристре­ лю во дворе...” 319