Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 2. - 334 с.

- Оно, сынок, не о хозяевах буде сказано, який сосед, а то попадется хуже врага клятого. Мне из-за таких соседей теперь при смерти и глаза закрыть некому. Однажды собрались под Страстные дни до матери ее старбень-подруги, вот як мы сегодня, и я тут же со своим Юлеком, ему только-только пятый год справили. Обычно он сам себе игрался, а в той вечер будто нашло на него: прыгает, смеется, раскраснелся, глаза горят, то к одной на руки, то к другой, а те ахають: який гарненький, який умненький! Мать мне моргает, мол, выйди с ним, не дозволяй — куда там! Сама любуюсь — мое дитятко, нехай все полюбуются. Когда разошлись, он разом умолк, побледнел, голосом ослаб, тянуть его стало. Мать сразу догадалась. Водой сбрызнула, молитвы над ним творит, а ему хуже и хуже, уже и голову не держит. Мать до тех старух: придите, почитайте над ним вы, ведь с ваших глаз дитя мучится. Ни одна не пошла: як ты можешь на меня думать, шо потом люди скажут, у меня глаз хороший... А его ж, ангелочка, ломает да мучает, уже не бледный, а синий и глаза запали... И дня не прошло, як осталась я без сына. Перед тем успокоился. Глаза прояснились, голос окреп, воды попросил. Я насластила, он выпил, усмехнулся и еще попросил. Я обрадовалась - дошли до Бога материнские молитвы! Побежала за водой. Приношу, а он уже отошел. Я думала теми днями - жизни лишуся... Она замолчала, тупо глядя в темный под неопущенной занавесью угол запечья. Молчали и остальные, и вдруг лицо старухи сморщилось, она всхлипнула и закрылась углом грубого платка. - Я те глазоньки ясные, ту посмишечку... И присутствующие увидели не всесильную знахарку, а обыкновенную деревенскую старуху, жалкую в давнем скорбном одиночестве и печали. - Вот тебе и “не перенимай”, - прошептала она, утирая слезы платком. - Подожди, Семен: дождешься своих детей - во все поверишь, все переймешь. До самого сатаны побежишь, абы дитю помочь. Мне одна добрая душа говорила: чем так убиваться по нем, ты учись. Молодая, дети еще будут, пригодится... Никитин разлил остатки самогона по стаканам, поднес Гуцулке. - Я слышал, нельзя долго плакать по покойнику. Почему? Старуха, успокоясь проявленной уважительностью учителя, выпила, по-мужски вытерла губы. - Являются. Мой Юлек сколько раз являлся. Не думаю про него, не плачу - нема. Наплачусь к ночи - обязательно явится. 27