Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 1. - 329 с.

овеяны милые моему сердцу “Пресновские страницы” Ивана Шухова. Читая и перечитывая произведение мурманского литератора, удивляешься его перекличкам с творчеством лучших казахских прозаиков среднего поколения - Саина Муратбекова, Бекежана Тлегенова, Тулена Абдикова, многих других. Знание традиций Востока, естественно, добавляет художнического зрения и самому романисту, насыщает его прозу свежестью, подлинной лиричностью, достоверным речевым колоритом. Роман “Перелом” обостряет читательскую память, если, правда, есть чему в ней заточиться. Лично мне его страницы радостны и тревожны. Радостны тем, что наконец в такой стране, как наша, отыскался большой писатель и смело оседлал никем не объезженную тему. Тревожны тем, что эта тема со всем ее противоречивым материалом оказала автору жесточайшее сопротивление, причем спокойное и негромкое, но тем не менее мощной силы своей не отменяющее. Вернусь к подлинной творческой удаче романиста - диалектичному сопоставлению образа действий, поступков и мышления своих персонажей. Белых и красных? Партийных и аполитичных? Праведных и грешных? Заблудившихся по дороге к Храму? Или разваливших уже и этот Храм? Для Н. Скромного нет ярлыков, этикеток, табличек, граф и разрядов, табели о рангах. Для него есть многообразие исторического пласта жизни во всех ее противоборствах и противоречиях, не подгоняемых ни под какие дефиниции. Человек, прежде всего остального, у него на виду и, вопреки хрестоматийно­ классическому, не всегда это звучит гордо, а нередко унизительно и постыдно. Это смотря с какой колокольни слушать или провозглашать: с той, где пулемет кинжального боя, но колокол вместе с крестами давно сброшен наземь, или же с той, где он цел и доброзвучен, а пулемета не было и не будет. Н. Скромный удивительнейшим образом попытался совместить эти по­ лярные позиции, и вопреки всему такое сближение во многом произошло, доказав, что и влитературе может быть своя “неевклидова геометрия” и“теория относительности”, где всем привычные правила и законы уже не действуют в их категорической форме, уступая место иным, еще достаточно не познанным, оттого и пугающим ревнителей “доброй старины”, а также рьяных проклама- торов нового, утверждающих оное лишь в своих призывах, но только не в самой жизни. Роман Н. Скромного охватывает немалый отрезок быстротекущего на­ родного бытия на определяющем этапе движения общества, которому выпа­ ли затем испытания еще более трагические, но и обретения тоже немалые. Однако какой ценой добытые? Вопрос риторический. Дыхание новых испыта­ ний и суровых гроз, лихорадочный пульс эпохи, пораженной вирусом самого по себе неизлечимого недуга, - все это остро ощутимо в “Переломе”. Имя недугу - сталинщина. Освободиться от него можно - История тому свидетель - отнюдь не полумерами хрущевского толка, а самым кардинальнейшим 7