Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 1. - 329 с.

томительные ожидания на задворках и в тупиках станций, ночевки в полуразрушенных бараках и скотных дворах, на сквозняках, под снегом и дождями, болезни людей и конвоя, поиски лекарств и врачей - все это саднящей болью лежало на сердце, кошмаром вставало в коротких тревожных снах. Теперь кончилось все. Но покой и облегчение, как он рассчитывал, не приходили... Вот привел он их, чужих и односельчан, незнакомых и знакомых, и даже больше чем знакомых, стариков, баб, мужиков, подростков, детей - и почти каждый из них, не раздумывая долго, дай только возможность остаться безнаказанным, предаст его смерти. За что? За то, что привез сюда? Но в этом не его вина, он выполнил приказ, не более. Откажись он - это сделал бы кто-нибудь другой и уж наверняка не выматывался в хлопотах и не мучился бы душой, как он. Однажды на одном из больших перегонов он остался после проверки с ними в теплушке и с горячностью, длинно и, как ему казалось, умно и доходчиво начал объяснять, почему их высылают. Говорил долго, где-то в глубине души рассчитывая, что поймут они хотя бы его, но когда замолчал в ожидании, то наткнулся на такой силы молчаливую ненависть, что все понял, умолк и никогда больше не заводил подобного разговора. На какое же теперь облегчение он надеется? - ...А он ему такую кару: ”И до скончания века своего искать те хлеба и крова и не найти”. С тем и пропал. О як случилось. Говорят же люди: от сумы и тюрьмы не зарекайся. Может, кому-нибудь из вас так же придется на старости годов за кусок хлеба слезьми платить. Бог, он каждому воздаст... “Ну, курва, - чертыхнулся Похмельный, - только довари свой борщ. Я тебе раньше Бога воздам!..” Да, кончилось все... Все, что связывало его с ними, оборвалось сегодня у взгорка. Остался последний разговор. Как бы ни был он унизительно тяжел для него, с предопределенным исходом, но он должен состояться. А каков будет исход - гадать не стоило: она не поедет. Но и ему уехать, не переговорив, нельзя. Невозможно. От разговора не уйти, не сбежать, не скрыться, как укрывается он сейчас под вонючим кожухом от печально-укоризненного взгляда рисованного угодника. Не поедет - значит, не поедет, значит, судьба. У него же останется чистая совесть. Пусть считают его виновным, пусть он и в самом деле виноват перед многими, но только не перед собой, иначе совсем дышать нечем станет... Только когда идти на этот разговор: 32