Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 1. - 329 с.

мужикам: брехня, шо б он с той кулачкой ночью делал?.. Забудь ты ее! Мария, конечно, постарше, зато никаких хлопот. И хата, и колхозница, и все при месте. 11раву, правда, дуже строгого. Богомольная лишку. Да оно и к лучшему - блудить не станет. А тебе облегчение. Естество, оно свое спросит. Спишь як? Спокойно? - Что это тебя прорвало сегодня? - А я веселый! Видел, сколько людей на работу вышло? Вот я и радуюсь... Спишь, спрашиваю, як? Слабости в руках нету? Моему деду девятый десяток пошел, а он все еще на ночь вечернюю молитву читает: “Не соблазняй дух мой виденьями греховными и спаси меня от восстания телесного...”. От здоровье! Ты не читаешь? - Кончай!.. - Молчу. Но ты прогадаешь. Жил бы у нее як у Христа за пазухой. У нее тетка старая. Помрет - все ей отойдет. - Да что ты ее нахваливаешь? Женить меня хочешь или она и вправду такая хорошая? - О-о, председатель, - многозначительно приподнял подбородок Семен. - Она смалу Богом примечена. Рассказать - не поверишь. Мария Зорнич и в самом деле была отмечена какой-то злой и ревнивой привязанностью случая. Ее отец замерз в последний мартов­ ский буран именно в тот день, когда она родилась (бабы для пущей жути утверждали, что в тот же час и в тот миг). Какой-то куркуль из дальнего села позарился на мощный пятистенок, в котором остались сестра погибшего и его жена с годовалой Марией. Гуляевскому “миру” было хорошо поставлено и заплачено, еще больше обещано, и на свет появилась некая долговая расписка, которую якобы давал покойный за услуги при строительстве дома. Жене было предложено продать его по-хорошему. В селе возмутились и посоветовали обратиться в волость с прошением. Таковое было написано, и она вместе с золовкой и Ма­ рией - ее взяли, чтобы разжалобить волостных крючкотворов, - тайком от села (вдруг догонят и отберут!) пошли в Щучинскую. Вышли зас­ ветло, чтобы к вечеру быть на месте. Так они рассчитывали, судьба же распорядилась по-своему. Их случайно нашли утром другого дня возле самой Щучинской. От женщин остались на снегу два кровавых пятна, клочья одежды и один валенок, из которого страшно розовела обглоданная на суставе кость. Девочка же, закутанная в платки и овчину, была жива, только сомлела от крика и голода. Небывалый случай взволновал округу. 303