Скромный, Н. А. Перелом : роман в 4 кн. / Николай Скромный. - Мурманск : Релиз, 2003. - Кн. 1. - 329 с.

десять отсюда. Артель там теперь, если еще не разъехались... И они были с лошадьми. Раньше, знаешь, они все неплохо со скотом жили. Да только год назад разъезжали по тутошним аулам агитчики ихние, призывали артелью жить, навроде наших колхозов, “красными караванщиками”, кажись, себя прозывали. Во главе с нашим каким- то... я уж не помню. Старались они не хуже наших уполномоченных... - здесь Гарькавый сколупнул щепочкой грязь с подошвы сапога и с веселым прищуром, будто вспомнил для себя что-то весьма приятное, поглядел на озеро. - Обещали новую жизнь всем киргизам устроить. Ну и устроили... артель. У зажиточных весь скот забрали, согнали их всех в кучу вместе с бедняками, похлопали по плечам: зараз, мол, вы все уравнялись, живите отныне дружно, не обижайте друг дружку и кончайте цыганской жизнью заниматься. А сами дале двинули. Другим устраивать. Посля отъезда в том Басыре такое творилось, что аж сюда ругань доносилась... В бедности они зараз. Есть, конечно, у них лошади, но, даю голову на отруб, - не дадут. - Почему же не дадут? - возмутился Похмельный. - На время просим и не задаром. Гарькавый с явной неохотой пояснил: - Насолили мы им предостаточно. В землях потеснили, да и так... Они и досе обиду на нас держат... Ты, Максим, не морочь себе голову и время на них не теряй, а гони прямо к Гнездилову. Только он нам в силах помочь. Даст - хорошо, не даст - что делать, придется меньше засеять. Выше грешного места не подпрыгнешь. Однако Похмельный не мог смириться: - Да неужто не дадут? Какие могут быть теперь у них обиды? Им же вернули землю... Прямо издевательство: из-за давнишних обид по- соседски не выручить. По-собачьи получается: и сам не гам и другому не дам... Слушай, Федор Андреевич, - осенило Похмельного, - а поехали со мной! Уговорим вдвоем сукиных сынов! Наобещаем, набрешем три короба, лишь бы засеяться... А что Гнездилов?.. Да потом пусть хоть самому Господу Богу жалятся, а Гнездилову я еще выдам за тот бардак, что он развел в селе. Поедем! Но Гарькавый отнекивался, Похмельный наседал, и тот признался: оказалось, Гарькавый дважды участвовал выборным в переделе сенокосно-пахотных земель, имел небезобидные стычки с аульчанами. Его и сейчас помнят в Басыре одним из “насоливших”, поэтому ехать ему действительно не было смысла. 173