Скромный, Н. А. Перелом : роман / Н. А. Скромный. - Москва : Современник, 1989. -350,[1] с. - (Новинки "Современника").

колхозникам неплохая жизнь намечается. Беднякам в особенности. Нам бы тоже колхоза держаться надо... — Понравилось? — спросил Овчаренко. — Шо? — не понял Сичкарь. — Понравились, спрашиваю, гнездиловские речи? — томно усмехнулся Овчаренко.— Ты сказал, будто бы се­ годня Гнездилов с умом говорил. Правильно — с умом. Они без ума ничего не делают. Над нами тоже кто-то с умом поработал. Выжмут все — и на кладбище... Ни в каком другом государстве такого удумать не могли. Эти же мало того шо придумали — они сделали... О-о, — он страшно сжал кулаки, потряс ими над коленями.— Свя ­ занный... Их бы живыми в землю! — прохрипел он, об­ водя мгновенно обезумевшими глазами присутствующих, и тотчас смолк, уронив на грудь лохматую голову. Хозяин хаты Иван Майкута покосился на его вислые плечи, жилистые руки, помялся, наконец сказал: — Нет, Хрисан, шо-то не так. Я, положа руку на сердце, скажу: вина наша есть. И моя, и твоя, и ты, Лукьян Нестерович, нечего греха таить, в последние го­ ды настриг шерсти с лебяжьевцев. Вон Андрея Повяз- кина ни за что выслали, Сичкаря, Халавчука, Косто- глода, Любарца... Вот кому горе ни за шо ни про шо. Оно и нас, конечно, выселять не стоило. Да кто ж знал, шо коммунисты так быстро на колхозы повернут! С то- зами у них не вышло. Думали, и с колхозами так же: поколготятся, покричат, нагонят в зады холоду, на том и кончится, а оно, бачишь, як полыхнуло. Не успели мы... Халавчук, по-воловьи спокойный, соседствующий дво­ рами с Майкутой и в Божедаровке и здесь, согласно прогудел: — Был грех чи не было, а выселять не следовало. Теперь все заново начинать? —• Веку не хватит заново,— печально возразил Сич­ карь. — Ему хватит! — скупо улыбнулся Халавчуку Повяз- кин.— С его здоровьем можно и заново... Нам всем на ­ до на работу выходить. Неправда, не помрем. Еще и обживемся помаленьку. Размышляют... После двадцать первого года не с лучшего начинали. А там, глядишь, может, и прощенье выйдет. — Да за шо прощать-то, Андрей! — вскрикнул Ов ­ чаренко.— Объясни! Чем же я виноватый. Тем, шо не 307