Скромный, Н. А. Перелом : роман / Н. А. Скромный. - Москва : Современник, 1989. -350,[1] с. - (Новинки "Современника").

Настороженная толпа высланных дрогнула и распа­ лась. Главы семей вышли на круг последними. Старики с детьми стояли просто. Но в молчании му­ жиков, баб, молодых парней и девок, в их то быстрых, исподлобья, то потупленных взглядах, в неловком стоя­ нии под сотнями глаз, в том нехорошем безмолвье, что наступило у взгорка, так что стали слышны дальние вскрики гусей на озере, проступило такое унижение, стыд и затравленность, точно здесь, у села, начинался страшный торг и они были предметом продажи... Один из комендантов пошептался с правленцами, з а ­ ложил руки за спину и прошелся перед прибывшими. — Я вам прямо скажу, дорогие товарищи,— светлиц для вас не ожидается. Вы люди умные, хочь и усталые, поэтому наше положение тоже сознайте...— начал он громко и важно, но тут же смолк и, краснея, прокаш­ лялся в кулак.— Дорогие гражданы! Через того, шо мы не знали, когда вас приведут, мы...— Он опять осекся, окончательно сконфузился и растерянно посмотрел на подводы. Конвоиры посмеивались. — Да не товарищи это и не граждане,— лениво отозвался из брички Похмельный.— И тем более не до­ рогие. Кулаки они. Сосланные или высланные. Так и на­ зывай. Должной речи не получилось. Комендант обескура­ женно развел руками и повел первую партию в село. Второй комендант с правленцами набирали другую пар­ тию, а подводы с конвоем да и самих прибывших окру­ жили гуляевцы. Спрашивали, за что их выслали, по ка ­ кой статье, надолго ли, когда это случилось — до выхо­ да мартовской статьи или после, какого достатка они были, и чувствовалось: самый живой отклик вызывали не те ответы, где говорилась правда о высланных и как объясняли местные партработники, как сообщалось в га ­ зетах, пусть даже кратко, а те, где была видна явная несправедливость — тут-то можно было значительно пе­ реглянуться и в какой раз горестно вздохнуть чужому горю и жестокости власти. — Вы когда в Щучинскую прибыли? — спросил Стро­ ков, облокачиваясь на тележную грядку. Похмельный ответил и вспомнил о записке. Строков, читая, недоуменно приподнял бровь. Вежливости ради Похмельный спросил: 22