Скромный, Н. А. Перелом : роман / Н. А. Скромный. - Москва : Современник, 1989. -350,[1] с. - (Новинки "Современника").

ним загаром, шелушившемся лице. Он по-петушиному взлетел на крыльцо: — Ты, вояка, сколько дней у нас? О, бачили вы т а ­ ких быстрых: второй день, а уже учит! Ты знаешь, шо наше село до революции самым богатым было? По все­ му краю слух шел! А зараз одни ветряки да вербы ос­ тались. Все вымели! За последних три года с нашего села почти восемьдесят тысяч пудов пшеницы вывезли! Не веришь? Почитай у Гордея в бумажках. Вы нам их заместо денег оставляете... Всем дай! То рабочим, то пострадавшим, то лядащим, то еще какой другой хо­ лере. Аж за моря наш хлеб вывозите, в дружбу со вся­ кими басурманами, а они жуют его и плюют в нашу сторону... Ты на днях привел две сотни голодных — ко­ му их кормить? Тебе с Гнездиловым? Не-е, нам. Выхо­ дит, им тоже дай. Да когда ж оно, мать его в душу, кончится это «дай»! А нам кто даст? Молчишь? То-то и оно! Ты пытаешь нас, чи собираемся мы сеяться? Нет, не собираемся! Не желаем мы кормить тысячи выслан­ ных. Якого черта мы будем грыжи зароблять на пахоте, когда неизвестно, кому хлебец наш достанется. Пр а ­ вильно я ему сказал, люди? — обратился он к толпе, и она грозно всколыхнулась: — Правильно! — Не выйдем! — Опять под метлу выметут! — Не-е, по пуду на едока оставят, як в хлебозаго­ товки прошлой осенью. — Пора, мужики, быков брать да выезжать на свои земли. Мабуть, не будет с колхоза пользы. — Яка там польза! Разор один. А когда гуляевец под шум и крики победно спу­ стился с крыльца, его горячо одобрила неряшливо и по- зимнему одетая баба, стоящая у навесного столбца: — Ай, молодец, Илько! Зараз и я ему выскажу... Похмельный вгляделся и узнал в ней стряпуху, что не так давно варила для конвоя борщ. На крыльцо она всходить не стала. — Кулаки — люди умные были. Они свое добро з а ­ ранее пустили в копейку, а потом в глухую ноченьку выехали, а куда — сам бог не ведает, а нас оставили при червонном интересе, и мы за них отдувались — вывози­ ли пшеничку. Гнездилов нажился на нашем селе! А теперь шо будет? Мы, значит, сеяться-пахаться, а потом 124