Скромный, Н. А. Перелом : роман / Н. А. Скромный ; художеств. оформ., ред. авт. - Мурманск : Рус. Север, 1993. - Кн. 2. - 400 с.

кость ушной раковины среди блестящих завитков волос; как мог позволить отдать какому-то мозгляку эти глаза, губы, ноги, этот запах упрямо склоненной головы, юного тела в пропаленном солнцем платье, нисколько не изме­ нившийся, такой по-прежнему родной и близкий. Какие бабы, какая Мария, какие девки с голыми коленями в саманных ямах! Где он был все это время, о чем думал? Ему хочется подойти к ней, по-звериному мягко наложить свою черно загоревшую лапу на эту шею, развернуть и сжать так, чтобы охнула, зарыться лицом в промытые волосы, окунуться в этот страшный запах, а она, возвра­ щая их обоих в ту счастливую пору, по-детски бы уткну­ лась ему носом в грудь... Да, она вольна в своем выборе. Этого права у нее ни­ кто не отнимет, в любви сельсоветская печать бессильна, и он пришел не' для того, чтобы напомнить о ее беспра­ вии и учинить допрос. Он помнит ее, сострадает. Нет дня, чтоб не подумал о ней, обжигаясь печалью по утерянно­ му прошлому, несбывшемуся, горечью — по исковеркан­ ному судьбиной нынешнему... Его вина? Да, есть, не от­ рицает, но ведь хоть что-то сохранилось, пусть вспомнит, неужто все забыто, затянуто обидой? Он же помнит. Встречи, разговоры, шутки, смех, обещанья — все пом­ нит, все бережет в сердце. Никому не говорил, ей скажет: он остался ради земляков, ради нее. Видит бог, на это было нелегко пойти. Но кто, как не он, им поможет? Ей, отцу, брату, остальным лебяжьевцам? Не все сразу, р а ­ зумеется, нельзя открыто, время суровое: уличат, сни­ мут, привлекут; надо всем вместе, через колхоз... Понять его надо... Бабы в городе? Пустое! Теперь будут грязь лить. Он здесь четвертый месяц, в селе много вдовых мо­ лодиц, девок, только шепни какой, — оскорбил ли он чем- нибудь дорогое для него время встреч с ней? Он любил и любит только ее... В серо-зеленых глазах Леси блеснуло слезой, обидой, губы жалобно задрожали... Нашел, что вспоминать, беречь... Когда это было? Да и было ли что-нибудь серьезное для него? Баловался со скуки... Если не так, то ее семью он мог бы оставить. По­ ехал бы к Карновичу, сказал: оставьте, женюсь, сирота, в колхозники запишутся — и оставили бы. Потом ехал бы к своим городским бабам, держать не стала бы, зато отец с братом жили бы сейчас на родине, и она при них... 330