Синицын, В. В. Примите швартовы! : избранные стихи и проза / Викдан Синицын ; [сост., лит. и художеств. ред. Н. П. Большаковой]. - Мурманск : Мурманское отделение Союза писателей России, 2005.

- А дальше, утром, когда сыграли подъем, и я встал, что бы вынести топчан, со мной случился обморок. Сказалась большая доза чая и курева. Когда очнулся, увидел врача и матросов с носилками. Врач спросил, сколько времени я на «строгом» проси дел? Ответил, что дали десять суток, а просидел четверо. - Ну, все ясно, общее истощение, - заключил он и взял мою руку, чтобы сосчитать пульс, и тут татуировку увидел. Рука вспухла и была красновато-синего цвета. - Срочно в госпиталь, может быть заражение крови, - приказал он. А через два дня меня из госпиталя выписали. Так я и не досидел шесть суток. В то время я уже смирился с тем, что служба не сахар, и ждал, куда направят меня. Через несколько дней, вызывают меня к командиру, подумал, что теперь, как Лёху - направят в стройбат. Но командир решил иначе, сказал, что за одного битого двух небитых дают, и, если я согласен, в школу мичманов меня направит, а дальше - в училище, по мо ему усмотрению. Адмирал вздохнул и добавил: «Так началось мое восхо ждение на флотский «Олимп». Отсюда и наколка этого якоря». - А что же с первой любовью, которая в няньках жила, вы больше не встречали ее? - спросила Лизочка. - Первая любовь стала и последней. Это твоя свекровь, дорогая Лизочка, - улыбнулся адмирал. - Надежда Семеновна? - удивилась невестка. - Она самая, бывает так в жизни, что первая любовь по следней остается. Не часто, но бывает. Вот так, не решись я на «самоволку» тогда, может, и адмиралом не был... Ну что, допь ем и перекурим? - добавил он, - А то я надоел вам своими вос поминаниями. 92