Синицын, В. В. Примите швартовы! : избранные стихи и проза / Викдан Синицын ; [сост., лит. и художеств. ред. Н. П. Большаковой]. - Мурманск : Мурманское отделение Союза писателей России, 2005.

сказал Николай Николаевич. «Чего он заладил - «извините» и почему сказал «обой дется», разве он знает, что Евгения уже уехала?» - подумал Па вел. И опять минутное молчание. Николай Николаевич писал. Потом поднял голову: - При осмотре трупа были обнаружены возле правого предплечья два синяка. За сутки до того, когда Тухтаров сел в шлюпку, боцман с ним мылся в душе. Синяков не было. Он вам жаловался на боль в руке? - Нет, не жаловался... Он уже не мог жаловаться. Я его лейкой, это такая деревянная... Как совок - черпалка, в шлюпке воду вычерпывают... - Не надо объяснять. Я десять лет ходил помполитом в «Севхолоде», - помог ему следователь. «Все ясно, откуда у тебя такая хватка», - с неприязнью подумал Павел. - Я его несколько раз ударил лейкой, когда он засыпал... - Павел Степанович, - снова заговорил следователь, - я хочу, чтоб вы сделали должный вывод, к чему приводит бес принципность в жизни. Пусть это звучит по-книжному, но это так. Капитан понесет наказание... - Но он же нас искал? Я гудки слышал. Он, наверное, все сделал, чтоб... - Он все сделал для того, чтобы вы попали в ту ситуацию, в какой вы оказались. Капитан не должен был вас отпускать. «Да, у тебя на судне, наверняка, был порядок. Умный ты мужик, вовремя даже профессию сменил. Все раскатал», - по думал Павел. Расстались они официально. Следователь сказал: - Выздоравливайте, - грустно посмотрел светлыми глаза ми и ушел. А через день пришла Людмила. За то время, когда Павел последний раз видел ее, она неузнаваемо изменилась. Круглое когда-то ее лицо, стало продолговатым и бледным. От тонких ноздрей протянулись две морщинки, и нос стал похож на при тупленный клюв старой птицы: 38