Синицын, В. В. Примите швартовы! : избранные стихи и проза / Викдан Синицын ; [сост., лит. и художеств. ред. Н. П. Большаковой]. - Мурманск : Мурманское отделение Союза писателей России, 2005.

тывая на микрорайон, а теперь кооперативам пришлось ларьки ставить на площади. Все стены штанами увешаны, а столы шапками уложены. «Как будто до этого все ходили без шапок и без штанов», - подумал Николай Васильевич. Соседка Анто новна говорила вчера: «Раньше слово «единоличник» в деревне у нас было ругательным, а сегодня их по телевизору кажут, как героев. Вот ты пошел на пенсию, взялся бы чинить телевизоры. Как починишь - так тысяча в кармане». - Так мне надо было вчера с тебя взять эту тысячу, - сказал он. - Зачем с меня, я соседка, С других бери. Дом-то велик - четыре подъезда. Сейчас только дураки не нагибаются, чтобы деньги поднять. Цены им - деньгам нет. Бабы за колготки ты щи швыряют... У Антоновны, на все вопросы свои ответы есть - житей ские. «Жизнь учит мудрости, хитрости и изворотливости», - говорит она. Идет Николай Васильевич и думает о жизни: «А ты не участник этой жизни. Просто сторонний наблюдатель. Мо жешь спокойно говорить, что демократия - хорошо, кооператив - плохо. Можешь думать вслух - докатились... Все-таки пен сионер - это беспристрастный судья и, пожалуй, самый незави симый. Недаром анонимщики в большинстве своем - пенсио неры. Думай - как знаешь, пиши - что хочешь. Никакой ответ ственности. Для раздумий время есть, опыт житейский тоже. Живем, бежим и не знаем, не видим, что рябины в этом году уйма, и осень теплая, и небо синее, высокое, и облака... Неко гда человеку остановиться и осмотреться вокруг. А у тебя спешки нет - сплошная созерцательность. Можно в себя загля нуть, в свой настрой души, разобраться»... Так думал Николай Васильевич, шагая осенней улицей, Он взял себе за правило каждый день пешком совершать путь от дома через базар до хозяйственного магазина и обратно. Но вый магазин, с большими сверкающими, но пустыми витрина ми, фасадом своим выходил на оживленную улицу. Вход в не го возвышался несколькими ступенями, по краям обнесенными трубой-перилами. Николай Васильевич подошел к ступенькам. Впереди какая-то давка. Люди столпились и не пропускали 139