Оставьте мою душу в покое : сценарий литературного вечера из цикла "Ерофеевские пятницы" / Центр. гор. б-ка им. М. Горького, Музейн. экспозиция Венедикта Ерофеева ; [сост.: Шталь Е. Н.]. - Кировск : Центральная городская библиотека, 2002.

людей, которые кое-чего кое в чем смыслят. Так вот мне повезло, я на них напал. Ж УРНАЛИС Т: Венедикт Васильевич, а есть ли у вас ученики? Вы рассказывали, что ребята, которые, как вы выразились, «плетутся взаду у обзриутов», подарили вам стихотворный сборник с надписью «Все мы вышли из «Петушков»... АРХИВАРИУС : ОБЭРИУ (Объединение р е ального искусства ) - литературная гр уп п а , ку д а входили А лександ р В вед е нский , Д аниил Х арм с, Н икол ай З або л о цки й , Игорь Бахтерев, Борис Л евин, Ю рий В ладим иров, Н иколай О лейников, Ко н ста н тин В агинов. С ущ ествовала с 1927 до их ареста в 1931 го д у . Почти все ее у ча с тн и ки подверглись репрессиям , м н о ги е погибли. И спы тали сильное влияние ф утур и сто в (В. Х лебников, А. Кручёны х), К о зь м ы П руткова и д р у ги х р у сс ки х са тириков. С читали себя «творцам и не то л ько нового п о э ти ч е ско го язы ка , но и со зд а те л ям и нового ощ ущ ения ж изн и» . Д ля них ха р а кте р ны нарочиты й а л о ги зм образов, о строта и гр о те с кн о с ть м ировосприятия, стрем ление вскры ть первичность пр е д м е та . П редвосхитили ряд прием ов «театра абсурда», о ка за л и влияние на д е т с кую и с а ти р и ч е скую л и тературу, д р а м а ту р ги ю . ЕРОФЕЕВ: Опять же без всякой гордыни я считаю, что это наилучшее направление в русской поэзии. А о прозе что и говорить, она погибла. Ж УРНАЛИС Т: Вы считаете, безвозвратно? ЕРОФЕЕВ: По-моему, безвозвратно. Все, что делается в России - все безвозвратно. Даже могил ничьих не найти. Нам ли еще шутить по поводу безвозвратности. Ж УРНАЛИС Т: А если говорить о прозе не только «молодых»? ЕРОФЕЕВ: Мне очень не нравятся праведные речи Василия Белова по радио. Я сегодня еще раз послушал его выступление. Знаю его как писателя - и не люблю. Он вдруг ударился в антисталинизм. А где он был раньше? Я измеряю размах и значимость писателя тем, сколько бы я ему налил, если бы он вошел в мой дом. Отчего бы не мерить такой меркой? Белову я бы не налил ни капли, Астафьеву - 15 граммов, Распутину - граммов 100. Василю Быкову - целый стакан. А тем более Алесю Адамовичу. А больше и неному. Фазиль Искандер пусть сам бегает за выпивкой в своих тренировочных штанах. Я его не люблю за его невлюбленность ни во что и любование самим собой. О ком еще говорить? Неужели об Айтматове, которого я удавил бы своими руками. На полчаса р а ссм еш ил В ойнович. Я перечел заново « Ч о н ки на » и, правда, полчаса хохо та л . Но ведь ту т ж е и забыл. Правильно сказал Станислав Лем, что он вульгарен и мало имеет вкуса. 2 2