Шорохова, Л. Я. Заочницы : роман / Людмила Шорохова. – Мурманск : Полярный экспресс, 2009. – 219 с.

я? - спрашивала я себя. - Соломинка, которую несет течение жизни, или корабль, выдержавший еще один шторм?» Но почему на глазах слезы? Слезы радости или печали? ...Ирина, конечно, забыла, чем обязана Лене, ее легкому поведению. Для Ирины это прошло безболезненно. А я, пройдя через душевные терзания, получила хороший урок, что нет людей больших и маленьких, нужных и ненужных. Каждый человек по-своему хорош и ценен. Этот случай научил меня внимательнее и бережнее относиться ко всем лю ­ дям. Ирина Я тупо смотрела на преподавателя, не воспринимая его слова. Это был последний час занятий по теоретической механике. Я сидела с Ири­ ной за одним столом. Она неутомимо писала, а я решив, что перепишу лекцию дома не спеша, с понятием, с нетерпением ждала спасительного звонка. От нечего делать стала рассматривать надписи на столе. Наш стол был изрезан страдающими от скуки студентами. Один выцарапал: «Физика? Термех? - Нас вся эта мерзость так расслабляет!» - «Эх, ты, серость!» - отвечает ему другой студент. Я увлеклась изучением надписей. «Я люблю Ситникова!» - и стоит подпись «Ева Браун». «Мамо-о-о-чка-а-а!» - нацарапан чей-то беззвуч­ ный вопль. Еще надпись, целая переписка: «Хочу на океанфак!» - «Хо­ теть не вредно!» - «Ха-ха-ха! Таких не принимают!» - «Каких таких?» Еще один запечатленный на столе шедевр философа-романтика: «За­ гнется, погибнет студент - на его могиле огромный лопух вырастет». - «Вечность - это единица времени». А вот надпись в стихотворной форме: «Десять лет замираний и криков, Все мои бессонные ночи Я вложила в тихое слово И сказала его - напрасно!» Рядом еще одно произведение: ПЕРВОКУРСНИЦЫ 27