Шорохова, Л. Я. Кометы : [повесть] / Людмила Шорохова. – Мурманск : [б. и.], 2012. – 227 с. : портр.

И тут Виолетта, любезная сердцу Макеева особа, восходящая звезда мурманской поэзии, по­ могла ему. - Тарас Михайлович, мы долго будем ждать? - подтолкнула она Козюбу к действию. Козюба набычился, попыхтел, но все же встал под взорами собравшихся и, тяжело ступая, вышел. И с тех пор, после этой истории с Козюбой, если кто-то заспорит, поэт-острослов Чухнов гово­ рил: «Он закозюбился» или «Уж очень козюбистый у тебя вопрос!» С его легкой руки «козюба» стало нарица­ тельным словом. Этот инцендент был уже всеми благополучно забыт. Ну, еврей и еврей, что тут такого? Но для Гели впервые прозвучало слово еврей как ущерб­ ное или ругательное. Позднее она прочитала книгу Тополя - еврея и поняла, как болезненно сами евреи относятся к вопросу о своей нации. Геле приходилось все чаще слышать и стал­ киваться с этим вопросом, разбираться, что такое «сионизм», «космополитизм», «пятая колонна». Она прочитала «Библию», узнала подробнее о христи­ анстве, которое возникло в Иерусалиме. Эта нация для Гели была окружена ореолом слухов, недоговоров и недомолвок. А впрочем, сейчас Геле было совсем не до этого. Не ценящее свой народ правительство, под­ кидывало народу задачки посложней - как вы­ жить. Поэтому она почти забросила литкружок, на котором происходили какие-то непонятные разборки и шла пустая болтовня. Для творчества нужно было свободное время, а его как раз и не хватало. 98 ’00000000<>00000000<>^ 0<>оооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооооо