Шахнович, М. М. Позднесредневековый православный могильник с. Варзуга : итоги работы 2011-2012 гг. / М. М. Шахнович, И. Г. Широбоков // Некрополи Кольского Севера: изучение, сохранение, коммуникация : сборник научных статей / М-во образования и науки Рос. Федерации, Мурм. гос. гуманитар. ун-т, Центр гуманитар. проблем Баренц-региона КНЦ РАН, Центр по сохранению ист.-культур. наследия Мурм. обл., Центр истории и россиеведения МГГУ. - Мурманск, 2013.

люска также обнаружена в 2011 г. при раскопках «могилы 116 мучеников» на «нижней» усадьбе Трифоново-Печенгского монастыря37. Серебряная цата (3,9x3,9x0,3 см) найдена в прирезке в юго-западной части раскопа, над погребением 1238. Она деформирована - согнута пополам (Рис. 2:1). Фигурная, с отогнутым бортиком, гравированным растительным орнаментом по всей лицевой стороне и с сохранившимися припаянными колечками для крепле ния на концах. Близкие аналогии можно найти среди образцов новгородских юве лирных изделий последней четверти XVII в.39 Скорее всего, цата относится к ве щам последнего Свято-Никольского храма. Наверно, она оторвалась от оклада и деформировалась при «обдирании» икон в процессе экспроприации церковного имущества. Идентичная находка сделана в 2010 г. при раскопках церкви свв. Бориса и Глеба на р. Паз (Печенгский р-н Мурманской области)40. Состав находок, происходящих из верхней части культурного слоя и за сыпки могильных ям, по своему характеру однозначно не поселенческий. Данное место изначально не входило в ареал хозяйственной и бытовой жизнедеятельно сти варзужан. Территория, на которой находились сменяющие друг друга здания Свято-Никольской церкви и кладбище, скорее всего, всегда считалась сакральной. Сложный вопрос - вещи из погребений, например, похоронные одежды и полотна. Ткани сохраняются редко и в нашем случае реконструировать их можно только с большой степенью условности. По археологическим и этнографическим наблюдениям у финно-угорского населения Северо-Запада России «смертная» одежда должна быть праздничной или новой, но не повседневной и обязательно чистой41. По позднесредневековому погребальному ритуалу лицо умершего обыч но накрывалось специальным покровом, а умерший обряжался так, что бы не ос тавлять открытыми никакие части тела42. Кроме обуви и гвоздей от гробов других предметов в погребениях не вы явлено. Полностью отсутствуют сопровождающие бытовые вещи, медные монеты («обол мертвых») и какой-либо минимум мелких женских украшений, аксессуаров и деталей одежды, например, бус, серег, перстеньков, браслетов, пуговиц и т.п. Несомненно, это определённая черта погребального ритуала местной общины. Единственно, в 2011 г. локальные следы медных окислов в причёске женщины (погребение 1) интерпретированы как остатки заколки, но захоронение датирова но XVIII в.43 На территории Центральной России все христианские захоронения с украшениями в инвентаре укладываются в рамки ХІІ-ХГѴ вв. и позже они практи чески не встречаются. Только в могилах ХѴІ-ХѴІІ вв. вновь начинают появляться перстни44. Нет и предметов личного благочестия. Отсутствие нательных крестов сре ди находок можно объяснить двумя причинами: они часто изготавливались из не сохраняющихся в почве органических материалов (дерево, кожа) или преднаме ренно не укладывались с погребённым. Кресты-«тельники» встречаются в погре бениях раннего этапа христианизации Руси, потом он пропадает и снова они стали помещаться в светские захоронения городских некрополей со второй половины XVI в., а окончательно данная традиция закрепилась в XVIII в.45 Погребальная обувь. В шести «взрослых» погребениях 2012 г. и в двух 2011 г. ноги умерших обуты в хорошо сохранившиеся, единообразные кожаные «тапки». У младенцев обувь не зафиксирована. Это «простые поршни» - одноде 36