Сергеев, А. М. На пути к себе : (метафизические размышления) / А. М. Сергеев ; М-во образования и науки Рос. Федерации, Гос. образоват. учреждение высш. проф. образования "Петрозавод. гос. ун-т". - Петрозаводск : Петрозаводский государственный университет, 2004.

Жизнь внутренним, а не внешним — пре- философ как существо, обладающее начало жизни существ, назы- живущее внутренним ваемых философами. Возможно, поэтому, с точки зрения ок ружающих, философ всегда, когда он философ, занят стран ным делом — мыслью. Все его существо есть сплошная терри тория мышления. Понятно, что своим существованием вне мышления, т. е. существованием своего тела, втянутого во все возможные «бытовые», «половые», «национальные» и прочие «разборки», такое существо, конечно, не занято. Тело филосо фа, все с ним связанное и из этого проистекающее, брошено на произвол — произвол мышления. Жить, будучи философом, трудно, ибо жизнь эта есть «жизнь мышления». И именно че рез призму мысли философ воспринимает то обстоятельство, что он, например, еще и мужчина или женщина, ведь таковы только «обстоятельства», в которых реализует себя его мышле ние. Соответственно под субъектом несения «мужских» или «женских» начал и признаков поведения, отсюда вытекающих, философом понимается не что иное, нежели мысль. Вот он и приносит в жертву все то, что не является мыслью. Фактиче ски он приносит в жертву мир и то, чем живет мир10. Философ может заплатить за свое мышление и телом, и бытом, и граж данством, и принадлежностью к определенной территории или культуре, как и всем тем, что из этого вытекает. Такая жертва оправдана, как, собственно, и любая жертва, только в том слу чае, если мы в состоянии узреть не поверхность происходяще го, а его глубину, т. е. не фактичность происходящего, а его ар- тефактичностъ. На поверхности жертва — всегда излишнее дело, так же как излишен поступок в цепи и череде действий, которые вынужен делать человек в соответствии со своей при родой. В этом-то смысле философ — шпион. Шпион уже пото му, что повествует о том, что перпендикулярно противостоит существованию и из него никак не выводимо. Заметим, как, в частности, размышляет о себе и о философ ском опыте вообще Мамардашвили: «Я грузин — и не был гру- 10См., например, как формировалась мысль Чаадаева, ставшая одним из первых, состоятельных в философском отношении, опытов мы шления в России, и чем мыслителю пришлось за это заплатить: Сергеев А. М. Философия Чаадаева: (Излом очевидного). Гл. III. 43